В рубку влетел Зарек. Явно в приподнятом настроении. А, увидев меня, заулыбался ещё шире.
— Лера!
Бросился ко мне и сдавил в медвежьих объятьях.
— Восхитительно! Почему ты ушла так рано?…
— Ч-чего? — я вытаращила глаза, отбиваясь от него. — Пусти!
Риген мгновенно крутанулся обратно и вопросительно уставился на меня.
— О, Риго… А я думал, ты в медотсеке, — бесхитростно выдал штурман.
Капитан нахмурился.
— Пус-сти, — зашипела я.
И Зарек меня отпустил, не менее озадаченный, чем капитан.
— Лера? Что с тобой?
— Ничего не понимаю! — заорала я. — Ничего! Повторить по слогам?
— Не стоит, — деревянным голосом произнёс Риген. — Джамранские слова на слоги не делятся, только на частицы.
— Лера… — Зарек обошёл меня кругом и внимательно рассмотрел, но руки больше не распускал.
— И чего ты там увидел? — угрожающе осведомилась я.
— Гм… Ничего особенного. Тебя…
Вот спасибо!
— Так в чём проблема?
— Мы с тобой провели вместе прошлую ночь, — чуть ли не облизываясь, пояснил штурман. — Это был незабываемый обмен! Между прочим, ты сама пришла ко мне. И вдруг заявляешь, что ничего не понимаешь.
— Ничего и не было! Я не выходила из своей каюты.
— Аи… — удивился он. — То есть, не помнишь? Ты пришла ко мне… Ладно. Не сама. Я тебя позвал. По делу.
— По какому делу?
Зарек наморщил лоб.
— Забыл… Не важно. Но ты пришла! А я не собирался… Но так вышло… Мы выпили шедарского, хорошо так и… Ты осталась. После того как я… гм…
Неужели я что-то упустила в нашей совместной попойке? Не-ет… Сегинское было несколько дней назад, а Зарек говорил о прошлой ночи.
— Правда, не помнишь?
— Наоборот! Хорошо помню, что между полуночью и часом не спала, а валялась на своей кровати, жевала фрукты и пялилась в потолок…
— И что было на потолке? — осведомился Риген.
— Э… — я смутилась. — Джамранские анекдоты… Весьма неприличные.
— Сомневаюсь, что ты смеялась, — фыркнул капитан.
— Ну, конечно! Я же не дура и с чувством юмора у меня в порядке… А чего ты злишься? Сам же открыл мне доступ!
— Я не злюсь, — он нахмурился и отвернулся.
— А я помню совсем другое! — встрял Зарек. — Между часом и полуночью ты вошла в мою каюту. Мы были вместе, в моей постели…
— Лжец! Я не могла быть в двух местах одновременно.
И лунатизмом не страдаю… Или страдаю?
— Я никуда не выходила! И специально на время посмотрела…
Да, и отлично запомнила этот момент. Корабельный хронометр показывал пятнадцать двадцать. Сна не было ни в одном глазу, потому что накануне я продрыхла двое суток и ещё немного…
Тут меня осенило:
— Тебе приснилось!
— Я отличаю сон от яви.
— Бывают яркие и реалистичный сны…
Особенно гено-эротические, у некоторых.
— Это легко проверить, — заметил Риго, мрачнея с каждой секундой. — Камеры слежения включены на всех палубах.
— Посмотрим, — согласился Зарек, обиженно поглядывая на меня. — И не надо делать из меня идиота.
Штурман плюхнулся в кресло справа от капитана. Я присела слева от него, подозрительно посматривая на обоих.
Что-то здесь не так!
— Ты точно запомнил время?
— Ещё бы! Такое не забывается…
Зарек наклонился к пульту и, стрельнув глазами в мою сторону, заявил:
— И ты клялась, что не забудешь!
— Молчи! — мы с Ригеном разом уставились на него. Капитан укрылся за маской сумеречной холодности. Но мне вдруг показалось, что шипы у него заострились, а волосы на затылке вздыбились, как шерсть на загривке у зверя.
— Давайте уж смотреть, — штурман кашлянул. — Это было ночью, между полуночью и часом. По шедариуму.
— Час ноль, — усмехнулся Риген.
— Ушла… до того как я проснулся.
— Достаточно выяснить приходила или нет.
Капитан активировал запись в системе слежения, и пока она загружалась, откровенно рассматривал меня. В колючем взгляде сквозило презрение и обжигало, заставляя ёжиться.
А в чём, собственно, я перед ним провинилась? Ни в чём!.. Хоть и не уверена уже.
Спас меня монитор.
Изображение на экране раздвоилось, демонстрируя подходы к нашим со штурманом каютам…
— Пока никого… — пробормотал Зарек.
Прошло минут пять.
— Ничего…
Я понимала, что радоваться рано. А Риген быстро прогнал всю запись, чтобы не ждать… Я затаила дыхание, Зарек громко сопел…
