— Согласны! — тут же в один голос прокричали сразу три члена клуба.
— Благодарю вас, джентльмены. — И он выжидательно приподнял бровь.
Восемь рук разом взметнулись вверх.
— Принято, — сказал он. — Единогласно.
Бросив взгляд на сидевшего рядом с ним неподвижного и хранившего молчание Эла Стора, председатель начал петь ему дифирамбы. Он просто соловьем заливался, перечисляя его заслуги, а Эл сидел с совершенно безразличным видом.
Я обратил внимание, что улыбка Макналти, сидящего за дальним концом стола, становилась все шире и шире, а старик Йохансен бросал на Стора взгляды, полные отцовской любви, со стороны выглядевшие довольно забавно. Остальные также не сводили глаз с сохранявшего совершенно невозмутимый вид адресата столь пышной речи. Разумеется, камеры тоже были направлены исключительно на него.
Я тоже последовал примеру остальных и обратил наконец внимание на виновника торжества, отметив про себя, что восстановленные глаза Эла прямо-таки сияют, хотя лицо по-прежнему остается совершенно невозмутимым, несмотря на все почести, славу и отеческую гордость Йохансена.
Но минут через десять я все же увидел, как Л-100Р заерзал на месте, явно смущенный происходящим.
Так вот, если кто-нибудь начнет убеждать вас, что у роботов нет чувств, — не верьте!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Путешествие на Механистрию
Мы стояли на балконе Седьмого Административного Здания Террастропорта. Никто из нас даже представить себе не мог, какого черта нас вызвали так неожиданно и почему отменен наш обычный утренний рейс на Венеру.
Вот мы и слонялись без дела, а во взгляде каждого из нас можно было прочесть один и тот же немой вопрос, на который никто из нас не мог дать ответа. Однажды мне довелось увидеть группу из тридцати венерианских гуппи, в совершенном отупении наблюдающих, как шотландский терьер Фергус размахивает хвостом, и отчаянно напрягающих свои гороховые мозги в тщетных попытках понять, почему у странного существа подергивается одна из конечностей. Мне казалось, что сейчас мы очень напоминаем этих тупиц.
Капитан Макналти, как всегда обходительный и представительный, подошел к нам, когда уже вот-вот должно было начаться соревнование: кто быстрее сгрызет ногти до локтей. Его сопровождали шестеро техников с нашей «Колбаски» и какой-то тощий коротышка, которого мы никогда раньше не видели. Замыкал шествие Эл Стор, шагавший, как всегда, необыкновенно легко, несмотря на триста с лишним фунтов веса. Я никогда не переставал удивляться небрежному изяществу, с каким он нес свою массивную тушу. Увидев нас, он просто-таки засиял от радости. Дав нам знак следовать за собой, Макналти привел нас в какую-то комнату, взобрался на небольшое возвышение и начал говорить тоном школьного учителя, намеревающегося наставить на путь истинный доставшийся ему волею судеб третий класс.
— Джентльмены и ведрас! Сегодня перед нами выступит известный ученый профессор Флетнер. — Он кивнул головой в сторону коротышки, который нахмурился и, как нашкодивший ребенок, нелепо изогнул ноги носками внутрь. — Профессор набирает экипаж для межзвездного корабля «Марафон». Эл Стор и еще шестеро наших техников уже дали свое согласие на участие в полете. Комиссия утвердила их кандидатуры, и за то время, что вы находились в отпуске, мы успели пройти курс дополнительного обучения.
— Все прошло просто замечательно, — вставил Флетнер, видимо очень обеспокоенный нашим возможным недовольством по поводу того, что он без спросу отнял у нас любимого капитана.
— Земное правительство, — продолжал польщенный Макналти, — одобрило идею укомплектовать экипаж «Марафона» членами моей старой команды, обслуживавшей венерианский грузовоз «Калабаска-Сити». Теперь, ребята, дело за вами. Те, кто пожелает остаться на «Калабаска-Сити», может уйти прямо сейчас, вернуться на корабль и приступить к исполнению своих обязанностей. А теперь прощу тех, кто все же решил присоединиться ко мне, подтвердить это поднятием руки. — Тут его взгляд скользнул по марсианам, и он быстро добавил: — Или щупальца.
Сэм Хигнет быстро вытянул загорелую руку вверх:
— Я хотел бы остаться с вами, капитан.
