— Джейк? — раздался голос Сэма из динамика внешней связи.
— Да!!!
Люк открылся, и я мучительно медленно втянулся вверх внутрь.
Я упал на пол возле сиденья стрелка.
— О господи! — сказала Дарла над моей головой.
Я перекатился и увидел ее лицо, один из самых лучших пастельных рисунков господа бога.
— Привет.
— Где, черт возьми, ты шлялся, парень? — приструнил меня Сэм.
— Там, сорняки в саду полол. Дайте мне… а-а-а-а!
— Осторожно, — сказала Дарла. — О, твоя нога…
С небольшой помощью я встал и плюхнулся на переднее сиденье. Сэм катился влево, прокатывая, словно укладчиком, зеленую стену.
— Там есть ручей. Ага, тут неровный грунт. Наверное…
Мы не видели этого человека, одного из наших преследователей, пока не оказались на нем. У него еще было время повернуть голову и успеть сообразить, что ему угрожает опасность, когда мы переехали его. У него не было уже времени закричать. Дарла тоненько вскрикнула и приложила руку ко рту.
Немного помолчав, Сэм сказал:
— Ну, поехали.
Мы перевалились со звоном через набережную, поскользнулись и плюхнулись в мелкую речку, по дну которой была разбросана полированная галька. Сэм осторожно спустил свой хвост в ручей. Я услышал, как переднее сидение-гармошка сказало КРРАХ, когда его выгнули до пределов. Сэм резко повернулся влево и зашлепал по дну реки, подскакивая на гальке, а наши кости и зубы медленно превращались от тряски в порошок.
— Так мы сэкономим время, — сказал Сэм.
— Куда мы едем?
— Этот ручей идет параллельно грунтовой дороге чуть подальше. Дорога должна привести нас к просеке, которую расчищают в лесу, где мы найдем еще одну дорогу, а она приведет нас прямиком к Космостраде. Так можно надеяться.
— Откуда ты все это знаешь?
— Просто следую указаниям Читы. Сам ее спроси.
Я оглянулся. Кучка мягкого черного меха поглядывала на меня из угла большими влажными глазами, ожидая моего одобрения.
Ручеек извивался по сводчатым, словно собор, джунглям, его берега заросли плакучими лозами. Мы пристегнулись и дали тяжеловозу возможность везти нас, а Сэм пер вперед, подскакивая и покачиваясь на камнях и проваливаясь в полуметровые ямы и выбоины. Ехать было страшно трудно и тряско, но не так трудно, как продираться сквозь дождевой лес. Постепенный скат вниз вскоре выровнялся, и ручей стал глубже. Потом стал просто очень глубоким.
Когда уровень воды, булькая, повысился до моего обзорного иллюминатора, я сказал:
— Я же знал, что эти жабры на вентиляторах в один прекрасный день пригодятся — не зря же их запроектировали.
— Мне кажется, глубже эта речушка не станет, — ответил Сэм.
Он был прав. Впереди вода уже мелела. Сэм на миг остановился, чтобы решить, куда идти, потом рванулся туда, где было помельче. Мы прокатились по гладкой гальке и выбрались на мель, словно атомное животное, которое приливом выбросило на мелководье.
Однако в этом была и своя хорошая сторона — тяжеловоз, наконец, получил давно полагавшуюся намывку. Чуть подальше ручей расширялся, и Сэм остановился, чтобы Дарла могла помыть треугольную рану на ноге у меня и перевязать ее. Я вдруг почувствовал какое-то странное ощущение.
— Тебе еще повезло, — сказала она. — Чита говорит, что Виига, то существо, которое тебя укусило, для людей не ядовито. К сожалению, яд этого животного по химическому составу напоминает хлорпромазин, если я правильно помню, это транквилизатор. Ты скоро ляжешь баиньки. Наверняка ты получил хорошую дозу.
— Я чувствую странное спокойствие, и все. А ты откуда все это знаешь?
— О, просто мимолетный интерес к ксенобиологии, особенно к экзотической зоологии.
— Если я умру, я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделала. Отправляйся в мою квартиру и убей там все растения.
— Как красиво звучит!
Но мой гнев стал абстрактным, когда меня охватило ощущение полной нирваны. Боль в ноге и лодыжке утихла до случайных покалывании, и я откинулся на спинку кресла, предоставив Сэму самому везти нас.
Примерно через полчаса мы выбрались на грунтовую дорогу, но чуть-чуть не влипли, выбираясь из воды. Мы царапали дно с тошнотворным звуком повреждаемого металла, потом добрались до ухабистой дороги, которая вывела нас от ручья и чуть выше по холму.
