— «Свет истины» обнаружил военный корабль орков и был вынужден выйти из зоны телепортации, — сообщил Стернберг мрачно. — Он отправился на встречу с идущим к нам на помощь Флотом Империума и вернется с подкреплением в течение одной стандартной недели.
— Будем надеяться, что все произойдет именно так, — произнес Хакон.
— Не сомневаюсь, если будет на то воля Императора.
— Ладно, коль уж мы обречены торчать здесь в течение этой проклятой недели, так… — начал было Свен, но суровый взгляд сержанта заставил его утихнуть.
— И что мы будем делать, когда найдем того, у кого сейчас находится талисман? Это не какой-нибудь обычный орк, а их командующий. Нет сомнений, что он всегда окружен ордой своих собратьев и хорошо защищен.
— Думаю, дело обстоит именно так, — сверкнул глазами Стернберг. — Вот только у меня возникли некоторые сомнения — может быть, вы вовсе не те Космодесантники, за которых себя выдаете? Или вас не обучали сражаться с ксеносами? — Эти слова прозвучали как вызов.
Повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь отдаленными выстрелами — орки разряжали свое оружие. Все члены группы настороженно смотрели друг на друга. Рагнар обдумывал слова инквизитора. Он тоже считал, что если существует выход из сложившегося положения, то они должны сделать все возможное, чтобы найти его. В конце концов, несмотря на обидные слова Стернберга, они ведь действительно Космодесантники, отборные воины Империума, и если уж они не смогут справиться с поставленной перед ними задачей, то этого не сможет сделать никто, за исключением разве что Великого Волка или самого Императора. Единственное, в чем Рагнар не был до конца уверен, хватит ли им времени на выполнение задуманного.
— Если я правильно понимаю, ты предлагаешь определить местонахождение этого орка, прокрасться в его лагерь, выкрасть артефакт и сделать ноги? — подвел итог Хакон.
Его голос был полон тяжелого сарказма, но Рагнар чувствовал, что, несмотря на это, сержант уже принял решение. Они продолжат миссию. Если задуманное осуществится, это будет великий подвиг, достойный героев, и их имена навечно войдут в легенды, которые будут передаваться из поколения в поколение. Вот только сумеют ли они выполнить миссию? Сумеют ли выжить? Что ж, приходится признать, что вопросов пока намного больше, чем ответов.
— Совершенно верно, — ответил Стернберг. — Если, конечно, ты и твои воины способны продолжать борьбу, несмотря на то что ход развития событий оказался не столь гладким, как того хотелось бы. Никого из вас я не стану уговаривать, но, если служение Императору — слишком трудная задача для Космических Волков, вы можете укрыться в джунглях, а мы с Исаи пойдем вдвоем.
Хакон засмеялся, но в его смехе уже не было злости. Смех был скорее мягким, однако за этой мягкостью чувствовался неисчерпаемый источник огромной внутренней силы.
Чутье Рагнара говорило ему, что сержант уже принял решение, но, очевидно, что-то побуждало его отыграть роль скептика до конца. Впрочем, стоит ли удивляться. Ведь оставить без поддержки двух имперских инквизиторов, выполняющих столь важную миссию, означало бы не только обречь их на неминуемую гибель, но и провалить задание. Наряду с этим успешное его выполнение на века прославит их всех и добавит еще одну славную страницу в летописи Ордена. С другой стороны, если они продолжат, вместе или порознь, их, вероятнее всего, ждет смерть, если, конечно, сам Император не пошлет им подкрепление.
Рагнар хорошо понимал, в насколько затруднительном положении оказался сержант.
— Я не могу допустить, чтобы вы отправлялись одни, — произнес наконец Хакон.
— Но ты не сможешь остановить меня. Я не принадлежу вашему Ордену и не обязан подчиняться твоим приказам, — ответил Стернберг официальным тоном.
Сержант медленно покачал головой. Космические Волки никогда не славились проявлением чрезмерного уважения к какой-либо власти, кроме своей собственной, и если им и приходилось подчиняться кому-то, то делали они это с большой неохотой. К тому же давно известно, что лидер, принимающий необдуманные решения, как правило, недолго остается у власти.
