У тебя что, две машины?! — вытаращился Тимыч.
Ну да. Я же новая русская во втором поколении.
Как это?
А у меня папа — олигарх и мама — олигарша.
— Кла-а-асс, — протянул Тимыч.
А Любка предложила:
Давай завалим в какой-нибудь барчик.
Вообще-то, у меня… — начал Тимыч.
— У меня есть, — перебила его Крутая. — Идем, я угощаю.
И они завалили в салат-бар на Невском. Чего тут только не было: консервированные перцы, фаршированные яйца, жареные куриные ножки, румяные колбаски… Короче, платишь один раз, получаешь огромную тарелку и накладываешь в нее все, что захочешь и сколько захочешь.
Тимыч на халяву взял себе аж три куриные ноги, а Крутая из всего разнообразия выбрала лишь стакан ананасового сока.
— Мне еда по фигу, — пояснила она. — Я люблю только жвачку жевать… Ну что, приземляемся?
Они «приземлились» за столик у окна.
Давай сразу к делу, — сказала Любка. — Смотри мне в глаза.
Зачем? — не понял Тимыч.
Сейчас я определю: нормальный ты или двинутый.
Тимыч посмотрел в красивые Любкины глаза.
— Та-а-к, зрачки в норме, — определила Крутая, будто заправский психиатр. — Теперь зажмурься и дотронься указательным пальцем до кончика носа.
Тимыч зажмурился и дотронулся.
Ты в полном порядке, — сказала Любка.
Точно? — переспросил Тимыч.
Точнее не бывает. Мне этот способ знакомый парень показал. У него отец — психотерапевт. А у его приятеля реальные напряги были, типа твоих.
У приятеля отца?
Нет, у приятеля парня. Такие напряги — полный отстой.
А что с ним такое было? — из вежливости поинтересовался Тимыч.
Да какая тебе разница?! — Крутая пригубила сок. — Тебе надо не на чужих заморочках заморачиватья, а со своими разбираться.
А как ты думаешь, что вся эта шизятина означает?
Тут нет рациональной объясни ловки, — авторитетно заявила Любка.
А какая есть?
Иррациональная. То есть — мистическая… Поэтому расскажи все по новой. Но только теперь с чувством, с толком, с расстановкой.
Ас чего начать?
С начала. Где ты познакомился с этой Ля?
В чате.
Вот с чата и начни. Давай, выкладывай.
И Тимыч начал «выкладывать», не забывая, впрочем, и о куриных ножках.
Это все? — спросила Любка, когда он закончил свой рассказ.
Почти.
А что еще?
Тимыч, помявшись, рассказал, что помнит, как превратился в таракана и как бабушка спустила его в унитаз.
— Отпадно, — сказала Крутая.
Ля говорила, что это на меня кто-то порчу напустил.
Нет, это не порча, — с ходу отвергла Любка. — У порчи другие симптомы.
Откуда ты знаешь?
Я же белая ведьма.
Что значит «белая»?
Есть черные ведьмы, — объяснила Крутая. — Они всякие пакости делают. А есть белые, добрые. Я — белая ведьма, причем потомственная… — И, возвращаясь к прежней теме, Любка добавила: — Короче, ты подвергся мистической атаке. Въезжаешь?
Тимыч не вьезжал.
Как бы тебе объяснить попроще… — Крутая посмотрела в потолок. — Ну вот, например, после хакерской атаки начинает глючить твой комп. А после мистической атаки начинает глючить тебя. Теперь врубился?
Ч — черт! — чертыхнулся Тимыч. — Что ж мне теперь делать-то?
Для начала надо разобраться, реальна твоя Ля или же она твой глюк.
А потом?
Потом суп с котом. — Крутая выплюнула в пепельницу жеваную жвачку и сунула в рот новую. — Пофигачили.
Куда?
К моей бабушке. Она из всего нашего семейства Крутых — самая крутая. А из всех российских ведьм — самая продвинутая. Бабулька в два счета определит, что за нечисть тебя атакует.
Короче, они вскочили в «Пантеру», та взревела и — оба-на! — доставила их к дверям бабушкиной квартиры.
Тут только Любка вспомнила:
Блин! Бабуля сегодня в Португалию улетела. На международный симпозиум «Ведьмы против терроризма». Как же я забыла-то? Эх, надо было вначале по сотовику звякнуть.
Значит, мы в пролете, — сник Тимыч.
Ни фига! — сказала Любка. — Сами разберемся, небось не маленькие. — Она от-крыла дверь. — Заваливай….
Уже с порога было ясно, что в квартире живет настоящая ведьма. В углу стояла ступа с помелом, со стен скалили зубы африканские маски, тут и там лежали черепа животных.
Книжный шкаф в гостиной был забит магической литературой: «Теория и практика волшебства», «Секреты алхимиков», «Серо-буро-малиновая магия»…
