Кошки-мышки - страница 8

Шрифт

Интервал

— Типа того.

Он пошел рядом с ней. Не оглядевшись по сторонам, она перешла дорогу по пешеходному переходу, подошла к стене одного из зданий, остановилась, глядя на поднимающийся с залива туман, и обхватила себя руками за плечи.

— Это мое второе имя.

Ребус оперся рукой о стену.

— Вы давно знаете Ронни?

— Три месяца. Столько, сколько я живу в Пилмьюире.

— А кто еще жил в этом доме?

Она пожала плечами.

— Одни приходили, другие уходили. Мы прожили там всего три недели. Иногда, когда я спускалась утром вниз, там на полу спало человек пять. Никто их не выгонял. Как одна большая семья.

— Почему вы думаете, что Ронни убили?

Она подняла на него сердитые, но влажные глаза.

— Я же говорила вам по телефону! Он сам сказал мне! Он куда-то ходил, принес порошок. Но вид у него был, знаете, какой-то не такой… Обычно он, когда купит, делался как ребенок перед Рождеством, такой счастливый… А тут… Он был чем-то напуган и повторял как заведенный, чтобы я пряталась, что за ним придут.

— Кто придет?

— Не знаю.

— Он говорил это после того, как принял дозу?

— Нет, потому-то я и напугалась. Он говорил это до того. В руке держал пакет. А меня вытолкал за дверь.

— Значит, вы не видели, как он укололся?

— О, господи, нет, конечно. Я этого терпеть не могла.

Она пронзительно посмотрела на него, прищурившись:

— Я не наркоманка, понятно? Иногда курю травку, но никогда…

— Больше вам ничего не показалось странным в Ронни?

— Это вы о чем?

— Ну, в его состоянии.

— Вы имеете в виду синяки?

— Да.

— Он часто приходил в таком виде. Но никогда ничего не рассказывал.

— Дрался, наверное. Он был вспыльчивый человек?

— Со мной — нет.

Ребус засунул руки в карманы. С воды дул холодный ветер, и он удивился, что девушка как будто не мерзнет. Впрочем, через ее футболку заметнее проступили острые соски.

— Дать вам мой пиджак? — спросил он.

— Только если в нем ваш бумажник, — быстро парировала она, улыбнувшись.

Он тоже улыбнулся и предложил сигарету. Она не отказалась. Сам Ребус от курева воздержался. Он уже почти выкурил свою суточную норму, а вечер еще не начинался.

— Вы знаете, у кого Ронни покупал порошок? — спросил он как бы между прочим, прикрывая ее полой пиджака от ветра. Почти спрятавшись у него на груди, прикуривая от дрожащей в руке зажигалки, она помотала головой. Ветер на минутку утих, и она наконец поймала пламя.

— Я никогда точно не знала, — ответила она. — Об этом он тоже не говорил.

— А о чем говорил?

Она подумала и снова улыбнулась.

— Вообще-то он был не из разговорчивых. Мне это как раз нравилось. Знаете, из-за этого всегда казалось, что у него за душой больше, чем он показывает.

— То есть?

Она пожала плечами.

— Могло быть что угодно, могло ничего не быть.

Работенка оказалась сложнее, чем Ребус думал, и к тому же он уже начинал замерзать. Надо решительнее двигаться к цели.

— Значит, вы нашли его в спальне?

— Да.

— И в доме тогда больше никого не было?

— Никого. До этого кое-кто заходил, но потом ушли. Один из них поднимался к Ронни в комнату, но я его не знаю. И еще был Чарли.

— Вы упоминали о нем по телефону.

— Да. Когда я обнаружила Ронни, я пошла его искать. Он всегда околачивался где-то поблизости. В одном из этих брошенных домов или в городе, выклянчивал деньги. До того странный парень…

— В каком смысле?

— Вы видели стену в гостиной?

— Вы имеете в виду звезду?

— Да. Это Чарли нарисовал.

— Он что, интересуется оккультизмом?

— Да, он на мистике просто помешан.

— А Ронни?

— Ронни? Нет, вы что. Он даже ужастики никогда не мог смотреть. Боялся страшно.

— Но у него же комната битком набита романами ужасов.

— Это Чарли ему подсовывал. Но от них Ронни только снились кошмары. И в результате он еще больше кололся.

— А где он брал на это деньги?

Ребус увидел, как из тумана выскользнул маленький катер. С борта что-то упало в воду, но он не разглядел, что именно.