Кошки-мышки - страница 46

— Кто-то говорил мне об этом… — припомнил Ребус. — Да, вчера на ланче. Я встречался со спонсорами кампании Фермера Уотсона. Один из них — Джеймс Карью.

— Не тот, что из «Карью Боуэр»?

— Он самый, главный босс. Может быть, попросить у него для вас скидку?

Холмс улыбнулся. Лед между ними, похоже, начинал таять.

— Это было бы роскошно, — ответил он. — Он мог бы подобрать что-нибудь подешевле на летних распродажах…

К концу фразы улыбка исчезла с его лица. Ребус, казалось, снова не слушал, углубившись в какие-то размышления.

— Да, — задумчиво произнес он. — С мистером Карью мне в любом случае придется пообщаться.

— Правда?

— У него есть некоторые связи…

— Вы тоже собираетесь подыскать себе новое жилье?

Ребус посмотрел на него непонимающим взглядом.

— В любом случае нам надо разработать план действий на сегодня.

— Я хотел просить вашего разрешения, сэр… — нерешительно начал Холмс. — Мне позвонили сегодня утром… Я несколько месяцев работал в группе, которая отслеживала собачьи бои. Сегодня собираются брать собачатников с поличным.

— Собачьи бои?

— Ну да. Стравливают двух псов на ринге, делают ставки.

— Я думал, это кончилось вместе с депрессией.

— В последнее время началось опять. Такая гадость… Могу показать вам фотографии.

— Откуда это поветрие?

— Кто ж его знает? Людям хочется острых ощущений, им нужно что-то более азартное, чем лотерея по телевизору.

Ребус кивнул и снова о чем-то задумался.

— Какого рода публика этим занимается, Холмс? Молодые богатые дельцы?

Холмс пожал плечами. «Кажется, приходит в себя. Перестал называть меня по имени».

— Ну да бог с ними. А вы хотите присутствовать при аресте?

Холмс кивнул.

— Если можно, сэр.

— Разумеется. Где проводится операция?

— Я точно еще не выяснил. Где-то в Файфе.

— В Файфе? Мои родные места.

— Я не знал. Как это в поговорке? «Связался с файфцем — держи ухо востро»?

— «Сел за стол с файфцем — бери длинную ложку».

Холмс улыбнулся:

— То же самое говорят про черта.

— Это потому, что мы с ним родственники, Холмс. Не любим чужаков и дураков. Отправляйтесь в Файф, а я повоюю здесь один.

— Есть, сэр. А что вы будете делать с… — Холмс снова посмотрел на фотографию.

Ребус взял ее со стола и аккуратно опустил в карман пиджака.

— Не волнуйтесь за меня, молодой человек. Я найду, чем себя занять. Спрятаться от Уотсона и его кампании — вот и задача на целый день. Может быть, поеду покатаюсь. Отличная погода для автомобильной прогулки.

— Отличная погода для прогулки.

Трейси сделала вид, что не слышит его. Повернувшись к боковому окну, она разглядывала витрины магазинов, туристов и слоняющихся без дела школьников. Впрочем, участок она покинула с огромной радостью. Он открыл перед ней дверь машины, убеждая не уходить. Она согласилась, но крайне неохотно. Ну что ж, она обиделась на него. Это пройдет.

— Я понимаю, — сказал он. — Ты недовольна… Но сколько можно повторять? Это было нужно для твоей безопасности, пока я выяснял некоторые обстоятельства.

— Куда мы едем?

— А ты знаешь этот район?

Трейси опять промолчала. Вопросы сегодня задавала только она.

— Просто катаемся, — сказал Ребус. — Ты должна знать этот квартал. Здесь продают и покупают почти весь товар.

— Я не имею к этому отношения!

Теперь промолчал Ребус.

Он тоже пока не разучился играть в такие игры. Он повернул налево, еще раз налево и потом направо.

— Мы здесь уже проезжали, — сказала она.

Заметила, умница. Но это не важно. Важно лишь то, что он медленно, кружа и поворачивая, подвозит ее к цели их путешествия.

Ребус резко затормозил у бордюра и вытянул ручной тормоз.

— Приехали.

— Куда? — Она взглянула в окно. Недавно очищенный пескоструйкой кирпичный дом был похож на кусок розового детского пластилина, мягкого и податливого. — Куда? — повторила она немного тише, пытаясь не показать, что знает ответ.

Незаметным движением Ребус положил фотографию ей на колени. Трейси отвернулась от окна, взглянула и сбросила ее, взвизгнув, словно паука или таракана. Ребус поднял карточку и снова показал ее Трейси.

— Кажется, это ты.

— Где вы ее откопали?

— Ты хочешь, чтобы я тебе об этом рассказал?

Лицо ее было таким же красным, как дом за окном машины, а глаза дикими, как у испуганной птицы. Она попыталась отстегнуть ремень, но Ребус положил ей на запястье железную руку.