Кошки-мышки - страница 23

Машина притормозила на перекрестке, ожидая возможности повернуть. Ребуса отделяло от нее не больше сотни ярдов. В детстве он неплохо бегал на короткие дистанции: его брали в школьную команду, когда там не хватало одного человека. Он бросился вперед, но желудок тут же напомнил ему о выпитом вине. Он поскользнулся и остановился. Машина свернула и скрылась из вида.

Ну и черт с ней. Достаточно и того, что он увидел, выйдя на улицу: форму констебля. Лица разглядеть не успел, но за рулем «эскорта», вне всякого сомнения, сидел полицейский. Мимо него прошли две девушки и громко захихикали. Опомнившись, он сообразил, что стоит на тротуаре в носках и держит перед собой табличку «ВАША ОЧЕРЕДЬ МЫТЬ ЛЕСТНИЦУ». А посмотрев под ноги, увидел, на чем поскользнулся.

Тихо матерясь, он снял носки, засунул их в водосток и босиком зашагал к дому.

Констебль сыскной полиции Брайан Холмс пил чай. Чаепитие давно превратилось для него в некий ритуал. Он подносил чашку к губам, дул на нее и делал глоток. Дул и делал глоток. И выдыхал горячий воздух. Сегодня он замерз, как бродяга на скамейке парка. У него не было даже газеты, а чай из термоса отвратительно отдавал пластмассой. Молоко третьей свежести, но все же пойло кое-как согревало, хотя тепло и не доходило до пальцев ног. Если они у него еще остались.

— Что там? — прошипел он в сторону офицера местной полиции, который поднес к глазам бинокль, словно для того, чтобы скрыть свое смущение.

— Ничего, — прошептал тот.

Они приехали сюда по анонимному звонку. Звонили третий раз за месяц, но этот вызов, в отличие от первых двух, оказался, вероятно, ложным. В моду снова вошли собачьи бои. За последние три месяца обнаружили несколько «арен». Их устраивали на свалках, в заброшенных котлованах, накрытых листами жести. Но сегодня они наблюдали за пустырем, где ничего не было ни видно, ни слышно, кроме грохотавших к центру города товарняков и отдаленного шума шоссе. Да посреди пустыря темнел небольшой котлован. Днем они осмотрят его, взяв полицейских овчарок и делая вид, что просто выгуливают собак. На аренах стравливали питбультерьеров. Брайан Холмс видел двух псов — участников ринга, с глазами, обезумевшими от страха и боли. Их оставалось только усыпить, и чем скорее, тем лучше.

— Постой-ка…

На пустырь вышли двое мужчин. Осторожно пробираясь между кучами земли и мусора, держа руки в карманах, они направлялись прямо к котловану. Подойдя к нему, они оглянулись. Брайан Холмс смотрел прямо на них, зная, что его не заметят. Он и его напарник сидели за густыми кустами у стены полуразрушенного дома. Возле котлована было светлее, а в их углу — почти совсем темно, и они могли наблюдать за происходящим как через сквозное зеркало.

— Попались, — прошептал офицер, когда мужчины спрыгнули в яму.

— Подожди… — сказал Холмс; он вдруг понял, что здесь на самом деле происходит.

Мужчины обнялись и, слившись в долгом, долгом поцелуе, опустились на землю.

— О, господи, — пробормотал офицер.

Холмс посмотрел на свои затекшие колени.

— Похоже, жестокое обращение с животными тут ни при чем, — усмехнулся он. — А запретить людям вести себя как животные не сумеет никто.

Офицер не мог оторвать бинокля от глаз.

— Мы все знаем, что это такое, но никогда…

— Не приходилось наблюдать?

Холмс с трудом поднялся на ноги.

Он разговаривал с ночным дежурным офицером, когда его позвали к телефону. Звонил инспектор Ребус.

— Ребус? Что ему надо?

Брайан Холмс посмотрел на часы. Пятнадцать минут третьего. Ему передали, что Ребус дома и ждет его звонка. Он позвонил от дежурного.

— Алло!

Конечно, он был знаком с Джоном Ребусом, работал вместе с ним над несколькими делами, но перезваниваться с ним среди ночи ему еще не приходилось.

— Это вы, Брайан?

— Да, сэр.

— Я хочу, чтобы вы кое-что записали.

Пока Холмс доставал блокнот и ручку, до него доносилась какая-то знакомая музыка. «Белый альбом» Битлз.

— Готовы?

— Да, сэр.

— Вчера в Пилмьюире нашли мертвого наркомана. Точнее, уже позавчера. Передозировка героина. Выясните, пожалуйста, фамилии обнаруживших его констеблей и передайте им, чтобы явились ко мне в кабинет к десяти. Записали?