Глава четвертая. Добрый мальчик
– Что значит – нет идей? Мы культурные люди или где?..
Самый большой подоконник и самый быстрый кофейный автомат у нас в конторе – между вторым и третьим этажами. В послеобеденное время, когда начальство устает бороться за дисциплину, сюда потихоньку стекается наш местный кружок некурящих: Саня Белкин, Гоша Новожилов, Витя Невский и их неформальный лидер Валера Карасев. Все четверо интеллектуалов – из моего отдела.
Они и сейчас были здесь. Еще снизу я учуял резкий аромат свежего кофе и услышал, как эта неразлучная четверка оживленно препирается, пытаясь разгадать очередной кроссворд. Хоть я и торопился, но ради любопытства замедлил шаг и прислушался к разговору. Заклинило их, представьте, на простом вопросе: название прогулочного дирижабля миллиардера Абрамовича.
– Давайте, братцы, рассуждать логически, – говорил Карасев. – Очень богатые люди не похожи на нас с вами. Факт? Факт. Раз человек сумел заработать честным трудом…
– …или, допустим, спереть, – вставил Белкин.
– …заработать или спереть такие сумасшедшие бабки, это означает: его мозги устроены иначе, по-особому, не так, как наши. Значит, идти надо от обратного. Вот ты бы, Гоша, каким словом ни за что не назвал бы свой прогулочный дирижабль?
– Словом из трех букв, – не задумываясь ответил Новожилов.
– Не подходит, – забраковал эту версию Карасев. – Здесь пять.
– Есть неплохое слово и из пяти, – напомнил Новожилов.
– Все равно не подходит, – сказал Карасев. – Тут третья «л».
– Я бы, например, ни за что не смог назвать дирижабль словом «галка» или «балка», – сообщил народу Невский. – Или «вилка».
– А «телка»? – поинтересовался Белкин.
– Пожалуй, смог бы, – признал Невский. – Есть такой грех.
– Не годится, – отмел и эту версию Карасев. – В отличие от тебя, Витенька, Абрамович не такой бабник. То есть, возможно, бабник, но наверняка не такой патологический, как ты… Думайте, старички, думайте. Жду предложений. Гоша, Санек, какие идеи?
– Есть еще один вариант: «белка», – хихикнул Невский.
– А в глаз? – оскорбился Белкин. – Я как чувствовал, что рано или поздно кто-то из вас начнет до меня докапываться. И вы…
– Стойте, парни, я, кажется, что-то припоминаю! – воскликнул Новожилов. – В предпоследнем номере «Жизни» про Абрамовича была целая статья… Вроде как он в Москве затевает офигительную вечеринку и вип-гостей будет типа катать на своем дирижабле под названием… сейчас-сейчас-сейчас… первая буква там «ч»!
– Неужто «челка»? – удивился Карасев.
– Не то, но очень близко, погоди, не сбивай меня… – запыхтел Новожилов. – Сейчас-сейчас… Оно похоже на «челюсти», только на один слог короче… А! Вот! Точно, вспомнил: «Челси»! Впишите.
– Ух ты, – подивился Белкин. – Если не знать, мозги сломаешь.
– Да уж, – сказал Карасев. – Ч-е-л-с-и. Век бы не додумался.
– Названьице то еще, – согласился Невский. – Ты, Валера, как в воду глядел: слово заковыристое. А чего оно, кстати, означает?
– Сокращение какое-нибудь, – предположил Белкин. – Например, ЧЕЛовек СИбирский. Абрамович же как раз родом из Сибири.
– По-моему, он родом откуда-то из Самары, – сказал Новожилов. – А из Сибири он только нефтяные бабки выкачивает…
– Челси – название района в Лондоне, – сообщил я, подходя к кроссвордистам. – Дорогого и очень престижного. Скорее всего, у него там дом. Вот он дирижабль и назвал тем же словом, чтобы не запутаться… Привет, ребята! Надеюсь, я вам не помешал?
Все четверо некурильщиков, не сговариваясь, притворно скуксили физиономии и заныли: у-у-у-у-у-у, как я им ужасно помешал! И не просто помешал, а надругался над их мозговым штурмом.
– Ломов, фамилия тебе очень идет, – объявил Карасев. – Вечно ты появляешься и ломаешь людям кайф. Вместо того чтобы дать нам помучиться, ты просто взял и прикончил на корню уйму интересных версий. Других головоломок у нас уже нет, а до конца рабочего дня еще четыре часа. Кроме кофе, заняться нечем.
