На берегу Сагорро увидел своего верного Абеда с несколькими вангванами. Оказалось — против всяких ожиданий, — что Абед уже рано утром отправил посла в Черный замок передать Белой Бороде, что его вангваны действовали совершенно произвольно и похитили женщину без его приказания, что он строго выговорил своим людям за такое самовольство и сейчас же явится в Черный замок, чтобы вернуть жену Тома; что, наконец, ни он, ни Сагорро и в мыслях не имеют жить во вражде с Белой Бородой.
И действительно, Абед пришел в Черный замок и Мета была возвращена своему мужу, который был на седьмом небе от счастья.
— Том, — сказал ему Абед, — я слишком люблю тебя, старый дружище, чтобы причинить тебе какое-нибудь зло!
Белая Борода был внутренне очень доволен благополучным и мирным окончанием неприятного инцидента, так как далеко не был уверен в том, чтобы ему удалось с помощью своих людей силой освободить из плена Мету: силы врагов не были хорошо известны, и у него было даже подозрение, что Сагорро скрывается где-нибудь недалеко и явится к Абеду на помощь, когда это будет нужно. Но в разговоре с Абедом он твердо стоял на том, что тот должен искупить вину своих людей и вознаградить его чем-нибудь за их дерзкий поступок. Желая отложить это в долгий ящик, Абед сказал:
— Вот подождите, скоро придет Сагорро: он наш господин и назначит вам вознаграждение.
В эту секунду вангваны стали кричать на берегу «Нет Бога, кроме Аллаха!» и прыгать от радости, указывая на лодку вождя Крокодила, приближавшуюся к пристани. Абед обернулся в ту сторону и, в свою очередь, закричал:
— Нет Бога, кроме Аллаха! Сагорро, Сагорро! — Затем он поспешил к берегу и по воде пошел навстречу к своему господину. Вождь Крокодил вышел на берег и присоединился к другим вождям, стоявшим в стороне, а Сагорро и Абед еще долго сидели в лодке, горячо беседуя друг с другом. Только много времени спустя Сагорро поднялся, наконец, и двинулся на берег, чтобы поздороваться с Белой Бородой. Он умел ловко говорить и весь вид его и обращение отличались изысканной любезностью и вежливостью. С тонкой улыбкой протянул он Белой Бороде руку и сказал:
— Да будет мир между нами! Мои вангваны оскорбили тебя, и ты требуешь вознаграждения. Я охотно дам тебе его. Назови свои требования, потому что раньше, чем мы о чем-нибудь будем толковать с тобой, между нами должна исчезнуть всякая тень недоразумения. Я пришел сюда только с мирными намерениями, и ты скоро сам убедишься в этом. Я все сказал, теперь твоя очередь говорить!
— Я, со своей стороны, тоже хочу мира, одного только мира. Вознаграждение, которого я требую за нанесенное мне оскорбление, невелико. Ты знаешь деревни, что лежат по берегу Моари; я был там раньше тебя и спас одного человека из когтей леопарда, а затем зашил ему рану и радовался, что этот несчастный остался в живых и что мне удалось сделать доброе дело. Этот человек привязался ко мне. Вчера он снова встретился со мной. Так как он твой пленник, Сагорро, ты должен помнить его, потому что у него огромный шрам на лбу, который бросается в глаза. Этот негр убежал ночью от твоих вангванов и пришел ко мне, спасшему ему когда-то жизнь. Я бы хотел оставить его у себя. Отдай его мне! Если ты сделаешь это, Сагорро, то между нами исчезнет всякая тень недоразумения.
Сагорро снова улыбнулся и сказал, устремляя свои черные глаза на Белую Бороду:
— Сколькими бы рабами я пожертвовал, чтобы приобрести твою дружбу! Человека этого зовут Моари. Делай с ним, что хочешь. С этой минуты он твой!
Затем он еще раз протянул руку Белой Бороде и прибавил:
— Мир и дружба должны соединять крепость белого и лагерь араба. И еще одно! Ты заключил союз с вождями, которые стоят там, и я буду чтить твоих друзей. Я хочу жить по соседству с вами, как мирный гость, и запрещу своим людям всякий грабеж. Скажи об этом сам этим вождям, которых ты созвал сюда. Пускай они относятся ко мне с таким же доверием, как и к тебе, так как я твой друг, и все должны это знать. Но не думай, чтобы я поступил так из трусости или из сознания своей слабости: не считая отряда Абеда, со мной пришла еще сотня вооруженных ружьями воинов, храбростью которых я могу справедливо гордиться; ты скоро и сам увидишь их. Нет, я сделаю так только ради того, чтобы между нами царили мир и дружба!
