— Я не упаду и без вашей помощи,— сказала она.
Блейн убрал руку.
— При данных обстоятельствах,— произнесла девушка, глядя на него пристальным взглядом,— наши отношения должны оставаться чисто деловыми.
Ну и чудеса! Внезапно Мэри Торн тоже взглянула на него как на человека; она увидела в нем мужчину, и это обеспокоило ее. От этой мысли Блейн почувствовал немалое удовольствие. Нельзя сказать, что Мэри Торн нравилась ему или он чувствовал к ней чисто физическое влечение. Однако ему очень хотелось вывести ее из равновесия, поцарапать гладкий фасад, поколебать это невероятное самообладание.
— Разумеется, мисс Торн,—ответил Блейн.
— Я рада, что вы придерживаетесь этой точки зрения,— улыбнулась она.— Откровенно говоря, вы — не мой тип мужчины.
— А какой тип вы предпочитаете?
— Мне нравятся высокие худощавые мужчины,— объяснила девушка,— утонченные, образованные, умеющие вести себя в обществе.
— Но ведь я...
— Может быть, позавтракаем? — заметила мисс Торн.— Потом с вами хочет побеседовать мистер Рейли. Мне кажется, он намеревается сделать вам какое-то предложение.
Блейн вышел за ней из комнаты, кипя от гнева. Может быть, она издевается над ним? Высокие, худощавые, умеющие вести себя в обществе! Черт побери, ведь именно таким он и был раньше! Да и сейчас остается таким внутри этого мускулистого тела белобрысого борца — вот только она не видит этого.
Непонятно, кто кого вывел из равновесия?
Когда они сели за столик в столовой «Рекс корпорейшн», Блейн внезапно вспомнил:
— Мелхилл!
— Что?
— Рей Мелхилл, парень, с которым я сидел в камере! Скажите, мисс Торн, а вы не могли бы выкупить и его? Как только у меня появятся деньги, я расплачусь. Мы столько пережили вместе! Он такой хороший парень...
— Попробую,— сказала девушка, с любопытством глядя на Блейна.
Она встала и вышла из столовой. Блейн с нетерпением ждал ее возвращения, потирая руки и желая, чтобы между ними вдруг оказалась шея Карла Орка. Мэри Торн вернулась через несколько минут.
— Я говорила с Орком,— сказала она.— Мне очень жаль, но мистера Мелхилла продали через час после того, как увезли вас. Поверьте, я действительно сожалею. Вот если бы я подумала об этом раньше...
— Ничего не поделаешь,— вздохнул Блейн.— Пожалуй, было бы неплохо чего-нибудь выпить.
Мистер Рейли сидел, выпрямившись в огромном, мягком, похожем на трон кресле, почти теряясь в его глубине. Он был крохотным лысым старичком, чем-то напоминавшим паука. Морщинистая полупрозрачная кожа туго обтягивала его череп и кисти рук; сухожилия и суставы отчетливо вырисовывались сквозь высохшую плоть. Блейну даже показалось, что он видит, как по дряблым кровеносным сосудам медленно, словно нехотя, течет кровь и в любую минуту может остановиться. Однако вел себя мистер Рейли уверенно, и на его умном обезьяньем личике сияли глаза, полные юмора.
— Итак, вот он какой, наш человек из прошлого! — улыбнулся мистер Рейли — Садитесь, сэр, прошу вас. И вы тоже, мисс Торн. Я только что говорил о вас с дедушкой.
Блейн невольно оглянулся, ожидая увидеть у себя над головой призрак мужчины, скончавшегося шестьдесят лет назад. Однако в богато убранной комнате с высоким потолком не было никого, кроме них троих.
— Он удалился,— объяснил мистер Рейли.— Бедный дедушка может находиться в состоянии эктоплазмы очень непродолжительное время. И все-таки ему повезло куда больше, чем большинству призраков.
Выражение лица Блейна, по-видимому, изменилось, потому что Рейли спросил:
— Вы не верите в духов, мистер Блейн?
— Боюсь, что нет.
— Ну конечно! Это слово для вас, человека из двадцатого столетия, имеет иной, пугающий смысл. Звон цепей, скелеты и тому подобные глупости. Однако со временем слова меняют свое значение, меняется даже реальность по мере того, как человечество перестраивает природу.
— Понятно,— вежливо кивнул Блейн.
— Вы не верите мне,— добродушно улыбнулся мистер Рейли,— Напрасно. Подумайте о том, как менялось значение слов. В двадцатом веке слово «атом» сочеталось писателями, владеющими даром воображения, с чем угодно,— появились «атомные пушки», «атомные космопланы» и тому подобное. Абсурдное слово, и здравый человек просто не обращал на него никакого внимания, подобно тому как вы пропускаете мимо ушей все, что относится к духам. Но прошло всего несколько лет, и слово «атом» превратилось в символ реальной и неминуемой опасности для всего человечества. После этого ни один здравомыслящий человек не мог его игнорировать! — На лице мистера Рейли появилась задумчивая улыбка,— Слово «радиация» превратилось из чисто научного выражения, применявшегося лишь в учебниках, в источник раковых опухолей. В ваше время «космическая болезнь» являлась абстрактным, ничего не значащим понятием. Однако пятьдесят лет спустя оно означало больницы, наполненные искалеченными телами. Так что слова, мистер Блейн, имеют тенденцию к переменам, теряя свой прежний абстрактный, нереальный или чисто научный смысл и приобретая практическое повседневное значение. Такое случается, когда практика догоняет теорию.
