А вот тут вопрос. Кто они? В смысле просто сторонние наблюдатели или?
На мой взгляд. Скорее надзиратели. И судя по обмолвке этой ссыкухи, искренне считающие себя на голову выше всех марионеток, копошащихся перед ними».
Андрей, совершенно не стесняясь все еще сидящих в креслах гостей, натянул принесенную одежду. Вполне. Простенько и со вкусом. Оглядел себя в большом зеркале. Хорош. Что и говорить. Два метра на девяносто пять килограмм веса вполне приличное сочетание. Провел ладонью по щеке. Трехдневная щетина делала его слегка похожим на небезызвестного губернатора Калифорнии, по молодости прославившегося киноролями. «Как же он назывался, этот фильм? — Попытался вспомнить Андрей голливудскую поделку про детский сад, где небритый Арни изображал отвязного копа. Не вспомнил.
— Да фиг с ним, — отмахнулся монарх, — не суть. А суть в том, что ребята эти… и девчата… — он покосился на скучающую спутницу Степана, — никак не могут быть друзьями тем, кто играет для них роли. Почему? — Элементарно… Кто любит, когда ему делают, так сказать, не имеющее альтернативы предложение, и заставляют играть по чужим правилам. Исходя из этого, считаем, что старый король должен был стеречься и от них. И наконец, вывод. Где спрятать от соглядатаев послание, так сказать, наследнику?»
Внимательно осматривая возможные места захоронки, прошелся по комнате. Безуспешно.
Почувствовал вполне конкретное желание, не имеющее ничего общего с поисками заветного ключа. Оглянулся и заметил выглядывающий из-под кровати позолоченный горшок.
«Блин… — Покосился на девчонку. — Эти тут еще».
Память услужливо подсказала наличие королевского нужника.
— Эй, вы… неспящие. Я сейчас вернусь. — Вынужденно обратился к спутникам. — А вот ходить за мной не стоит. Там вы ничего интересного для себя не увидите. — Кивнул он на ночную вазу, поясняя слова. «Альфиха» поджала губу и отвернулась.
«Слава тебе… — Выдохнул самодержец. — В кои-то веки без конвоя». Он наскоро исполнил ритуал и уже по привычке внимательно осмотрел помещение на предмет закладки. Озарение, иначе не назовешь, настигло его, когда уже собрался покинуть заведение.
«Нет никакой необходимости в тайниках. Идиот». — Он сдернул тонкий обруч и приблизил к глазам. На внутренней стороне короны выделялась короткая надпись. Прочитал и повторил, накрепко вбивая в память непонятные слова. Едва победив желание тут же проверить, работает ли заклинание, неторопливо водрузил корону на голову и вышел в коридор.
«Для чего мне все это? — Короны, советы, междоусобицы. — Размышлял новоявленный правитель, двигаясь полутемными коридорами замка. — Как-то слишком стремительно втянули меня в свои дрязги местные обитатели. Из всех событий только неудача переворота случилась по моей воле. А остальное, словно написанный кем-то сценарий. И ежели на секунду представить, что я сплоховал и проморгал покушение, то все складывается в стройную, логически выверенную сцену. Коронация, праздник, свержение… И все это почти без пауз.
— Погоди, погоди… Что-то мне это напоминает». — Он даже остановился, вызвав замешательство следующих позади стражников.
— Козел. — Вырвалось у Андрея нелицеприятное высказывание. — Козел отпущения.
Он даже хряпнул кулаком в каменную кладку стены: «Как же я сразу не сообразил? Теперь следует выстроить цепочку. — Что у нас связано с незаслуженно оболганным животным?»
Учеба в университете оставила после себя прекрасные воспоминания о славных стройотрядовских временах и смутное представление о Римском праве и связанных с ним исторических событиях. Однако напрягся и сумел вытянуть из тайников памяти кое-какие детали. — «Сатурналии. Вот что напомнило ему произнесенное вслух выражение. Псевдовластитель. Его выбирали на эти сумасшедшие дни из простолюдинов. А знать и истинные властители с усмешкой прислуживали ему, разыгрывая покорных исполнителей воли «монарха». С чем уж это было связано, Андрей вспомнить с ходу не сумел. Достаточно было того, что память оттолкнулась от факта и дала толчок пониманию.
«Прекрасно, а что дальше? Венецианские карнавалы, Маски, придуманные для обезличивания. Где раб, где господин, не разобрать. Без маски лишь король — шут. Но самое главное. Роль свою он должен играть строго и неукоснительно. И следующая за ним по пятам смерть».
