— Приветствую вас, — слегка поклонился вошедший. — Я доктор Боски. В какой палате мисс Уорнер?
— В девятьсот первой, — она вручила ему историю болезни.
Очнувшись от горячечного забытья, Тедди словно издалека услышала голоса. За дверью охранник Мэк Дуглас требовал у кого-то удостоверение личности.
— Вы уж извините за перестраховку, доктор Боски, — служба такая, — сказал бывший полицейский и открыл дверь.
Врач приблизился к кровати, на которой лежала Тедди.
— Разрешите представиться: доктор Альдо Боски из «Американского госпиталя» в Париже. Принц Жак попросил меня взять под контроль ваше лечение, — сказал он с легким акцентом.
Каждое движение давалось Тедди с трудом.
— Жарко, — прошептала она пересохшими губами. — Доктор… я не умру?
— Вы очень скоро поправитесь.
Выслушав ее сердце и легкие, он критически оглядел кровать и счел, что изголовье следует поднять повыше. Тедди слышала, как он водит рукой по металлическому каркасу.
— Ах, как я сразу не заметил, вот же рычажок электропривода.
Тедди невольно оказалась в сидячем положении. Она утомленно прикрыла глаза. Палата куда-то поплыла…
* * *
Молоденькая медсестра зашла в гостиную для посетителей и сообщила Жаку, что доктор, вызванный из Парижа, прибыл и уже успел осмотреть Тедди.
— Наконец-то! — с облегчением вздохнул Жак.
— Он ее в считанные дни поставит на ноги, — уверила Кристина. — Надо послушать, что он скажет.
— Доктор Боски сейчас вышел, — сказала медсестра. — Он хочет просмотреть рентгеновские снимки.
— Почему доктор Боски? — У Жака сердце ушло в пятки. — Я вызывал Сэнфорда Склара!
Медсестра непонимающе уставилась на принца. Ее лицо сделалось мертвенно-бледным.
— Но, ваше высочество, он занимался с мисс Уорнер добрых двадцать минут!
Жак ринулся прочь из гостиной.
Тедди опять бредила. Вдруг она почувствовала, что кто-то трясет ее за плечи.
— Тедди! — кричал Жак. — Тедди! Проснись же! Что с тобой? О, Господи!
Она с трудом подняла веки. Лицо Жака расплывалось у нее перед глазами.
— Ты жива, слава Богу, ты жива! — повторял он, прижимая ее к груди. — Я подумал, что это конец, что больше тебя не увижу.
— Я с тобой, — тихо откликнулась Тедди.
— Любимая, — шепнул ей Жак, а потом обернулся к стоящим в дверях охранникам. — Она не пострадала, но у меня дурное предчувствие. Надо перевести ее в другую палату — срочно.
В палате засуетились люди в белых халатах. Среди них Жак, Кристина и Габриелла чувствовали себя лишними. Тедди переложили на каталку, накрытую белой простыней, приятно холодившей разгоряченное тело. Рядом с каталкой кто-то осторожно нес капельницу.
— … в другую палату… — донесся до нее голос Жака. — Ради ее безопасности.
Почему меня везут в другое место? — метались в ее голове горячечные мысли. — Наверно, из-за этого врача… Тедди вздрогнула. Она силилась вспомнить что-то важное. Что-то подозрительное…
Он сел к ней на кровать. Взял стетоскоп. Долго шарил под кроватью, говорил, что нужно поднять изголовье.
Тедди провела языком по растрескавшимся губам. Почему ему не давала покоя ее кровать?
Неужели…
— Жак, — хрипло прошептала она, — там, наверно… Пусть все выйдут из палаты. Там, наверно, бомба.
Здание клиники содрогнулось от взрыва. Из окна палаты, откуда только что вывезли на каталке Тедди, вырвался красный огненный столб.
Охрана и медицинский персонал успели эвакуировать всех с девятого этажа. По предварительным данным, никто не пострадал.
Жак на руках вынес Тедди из здания, осторожно опустил на траву и приказал принести одеяла. Вокруг царила невообразимая суматоха: толпились какие-то люди, завывали сирены, бегали солдаты и полицейские. Пациенты сидели на траве или растерянно переминались с ноги на ногу. Те, кто оказались поблизости, во все глаза разглядывали принца Жака и бледную неподвижную девушку.
Врач, вызванный из Парижа, прибыл только к вечеру. Он внес коррективы в назначенный курс лечения. Через несколько часов температура снизилась. Прошло три дня, и Тедди уже могла самостоятельно садиться в постели.
Жак осыпал ее цветами. В одном из букетов она нашла бесценное жемчужное ожерелье.
Кафедральный собор утопал в торжественном убранстве. В присутствии узкого круга представителей монархических династий Европы, архиепископа Коста-дель-Мар и других церковных иерархов Жак опустился на одно колено на бархатную пурпурную подушечку. Церемония коронации длилась уже более полутора часов.
