Гоняя вилкой по тарелке отменную еду Муры, Джелико размышлял о том, что его медицинская карточка, к счастью, содержит лишь самые скупые сведения о здоровье и ничего больше.
– Спокойной ночи, – сказала Раэль Коуфорт, вставая из-за стола.
– Тебе тоже, доктор.
И он остался наедине со своим ужином и мыслями.
5
– Прошли внутренний маяк, – долетел из интеркома голос Рипа Шеннона с другого корабля.
– Понял, – отозвался Тан Я. Потом нажал клавишу на своей консоли и поглядел на капитана Джелико. – Поступают новые инструкции.
– Передай их на мой компьютер, – ответил капитан, твердой рукой подводя «Королеву» к исполинской конструкции, которая теперь заполнила собой все пространство впереди.
Через несколько секунд и со «Звездопроходца» поступило сообщение: получены указания относительно стоянки и высадки.
Раэль Коуфорт с удобного пассажирского сиденья посмотрела на экран, где было видно медленно приближающееся обиталище. Корабль двигался вдоль продольной оси цилиндра прямо по направлению к открытому зеву колоссального шлюза, окруженного дикой металлической путаницей антенн, передатчиков и каких-то непонятных предметов. На миг у нее закружилась голова: из-за отсутствия масштаба металлический диск, казалось, разросся до планетарных размеров.
Раэль помотала головой, чтобы избавиться от иллюзии, и разглядела сложнейшие детали обиталища, обрамленные чистыми, простыми, почти аскетичными линиями командной палубы «Королевы». За те годы, что Раэль торговала вместе со своим братом Тигом, она дважды посещала обиталища, в том числе и Биржу. И каждый раз испытывала такое же головокружение: каким-то образом искусственная природа обиталищ заставляла более ярко ощутить их размеры, нежели огромность любой планеты. Кроме того, сверхъестественная тишина, в которой они плыли, была для астронавта страшнее самых жутких звуков космоса, поскольку наводила на мысль об отказе двигателей, что при обычной посадке на планету означало почти неминуемую гибель.
– Скорость восемь тысячных, – произнес Тан Я.
Теперь корабль идет со скоростью земного автомобиля, подумала Раэль. Нет, почти как пешеход. Но указания маяка у входа были непререкаемыми: здесь ограничение скорости диктовала сама смерть, так как, несмотря на размеры, обиталища были хрупкими – судно, потерявшее управление на значительной скорости, могло пробить оболочку в таких местах, что весь цилдом развеялся бы в космосе.
Теперь основание цилиндрического обиталища превратилось в поверхность, состоящую из сложных металлических форм, а впереди уже можно было различить стоянки дока и яркие бело-голубые огни, обозначающие место их швартовки.
Медленно проплыли мимо огромные створки шлюза, и обиталище проглотило «Королеву Солнца». Корабль задрожал, – это капитан Джелико быстро переключал маневровые двигатели.
Раэль оглядела мостик. Контраст между кричащим технологическим совершенством там, за видеоэкраном, и функциональной заурядностью «Королевы» был символичен.
На Бирже сказочные технологии были нормой – чуть ли не «коньком». У канддойдов все самое современное, самое сложное, самое быстрое – от кораблей до кухонной техники. Как это непохоже на Джелико и его товарищей. Они спокойно пользуются судовыми технологиями, которые многие назвали бы устаревшими, живут просто, словно на планете – при любой силе тяжести и в любой обстановке. Это, наверно, диктовалось их внутренней честностью, прямым подходом к любым проблемам, что и привлекало в них Раэль в первую очередь.
Любопытно, понравится им в таком месте, как Биржа?
– Как-то все это странно, – хрипло проговорил Али. – Оказаться внутри такого…
– Никаких степеней свободы, – согласился Ван Райк.
Для космолетчиков вообще и для вольных торговцев в частности это воистину проклятие.
Боковым зрением Раэль заметила какое-то мерцание и внезапно осознала, что колоссальное пространство вокруг них полно движения: разнообразные машины и даже фигурки в космических скафандрах сновали вокруг других кораблей на огромном причале и в широких коридорах, расходящихся во все стороны в направлении районов с большей силой тяжести. «Королеве Солнца» выделили стоянку в секторе микрогравитации.