Кон рассеянно кивнула. Она и ее спутники выскользнули из флаера. Окна соседнего публичного дома слабо светились, позволяя видеть вокруг. Вдоль стены была выставлена ограда, другие секции разгораживали между собой прилегающие к подозрительным барам участки. Так. Какие-то дела тут явно творятся, и хозяева действительно объединились или, по крайней мере, активно сотрудничают.
Из всех заведений неслась оглушительная музыка, перекрывая гул голосов.
В проулке не заметно было никакого движения. Мусор еще не скопился, его будут выносить ближе к утру, пьяниц не потянуло на воздух, – видимо, содержимое их желудков пока не просится наружу. И уж конечно, нигде не видно маленьких проворных мохнатых тварей…
– Ладно, мистер Торсон, – сказала полковница, вручая ему пятидесятикилограммовый оковалок, который до сей минуты оберегала лично. – Вы, я вижу, самый сильный из молодых, да и ростом повыше. Перелезьте через ограду и забросьте эту штуку подальше.
– Нет!
Кон резко взглянула на суперкарго:
– Мистер Ван Райк?
– Взгляните на ограду.
Губы полковницы напряглись – она увидела, о чем говорит космолетчик.
– Спасибо, мистер Ван Райк. Извините, мистер Торсон. Не знаю, какое напряжение в этой сетке, но, если бы вас ударило током, вина была бы на мне. Права доктор Коуфорт или нет, ясно одно: эти дети скифских обезьян затеяли что-то нечистое и явно в нешуточных масштабах. – Она взглянула на флаер. – Кейл, давай-ка сюда машину. Пусть бросит с кабины.
– Я могу скинуть с воздуха, – предложил рядовой.
– Нет, тогда нас точно увидят. Держись за оградой. Мы и так рискуем. Ничто не исчезает быстрее вещественных доказательств.
Внешне флаер напоминал обычную гражданскую машину такого же класса, но начинка в нем была самая современная. Он двигался почти бесшумно, так что даже напряженный слух звездолетчиков различил лишь легкий шелест. Их не услышат, разве что кто-нибудь выглянет в заднюю дверь, но тогда засаду так и так обнаружат.
Дэйн забрался на круглую кабину. Джелико напружинился, словно перед боем. Машина плавно оторвалась от земли, поравнялась с верхушкой ограды и зависла. Торсон встал на колени – благо за годы в космосе он научился держать равновесие – и изготовился к броску.
Майсил взглянул на стоящую рядом девушку. Раэль Коуфорт застыла, прямая как струна. В эти мгновения она казалась страшно одинокой; и снова, как в кабинете, он положил ей руку на плечо – на это раз одну. Другая сжимала бластер.
Джелико почувствовал, как напряжена Раэль. В следующие несколько секунд станет ясно, была ли она права. Это само по себе испытание, а если теория подтвердится, они окажутся перед лицом той же жуткой опасности, которая унесла жизнь владельца обглоданной кости и несчитаного множества других. У нее хватило воображения все это представить, – естественно, ей страшно. Им тоже.
Нет, подумал капитан, он несправедлив к Раэль. За последнее время он успел кое-что о ней узнать. Она ничуть не сомневается в истинности своих выводов, она заранее предвидела последствия вылазки, но думает она о жертвах, угодивших в западню, и о других, которым это предстоит, если она не докажет свою правоту.
Дэйн размахнулся и бросил. Шмат мяса шлепнулся у самой ступени, кость громко стукнула о мостовую.
Джелико медленно вытащил бластер. Как и остальные, он установил широкий луч, чтоб обеспечить максимальное поле поражения. Он снова взглянул на Раэль и одобрительно кивнул. Врач тоже держала оружие на изготовку.
Решимость его крепла. Если случится худшее, если стая бросится на них и пути к бегству будут отрезаны, он позаботится, чтобы эта девушка умерла быстро, потом уложит столько товарищей, сколько успеет, прежде чем погибнет сам. Это тоже долг капитана…
Несколько бесконечных секунд ничего не происходило, потом из-под дома начала выползать, накатывать волна еще более темного мрака. Послышался писк, издаваемый, казалось, сотнями тысяч крохотных глоток. В следующее мгновение волна накрыла приманку.
– Свет, – прошептала Кон. Она говорила тихо не столько от необходимости таиться, сколько от ужаса и омерзения.
Фары флаера осветили, быть может, ужаснейший ад Федерации. Перед ними колыхалось бурое море копошащихся ощеренных тварей, дерущихся за свою долю скудной добычи.
