что вскоре дикие звери не смогут есть людей, потому что им, в крайнем случае,
будет предложена достойная замена!
-- О чем вы, Павел Христофорович? -- спросила Таня.
-- Мы не понимаем, -- добавила Тася.
--Девушки!.. Я закончил то, что не смог закончить профессор Уткин!
-- Вы сделали ему идеальную женщину?! -- воскликнула Таня.
-- Возможно... Но я не остановился на этом... Я научился ускорять и тормозить
эволюцию, как хочу. Я могу из обезьян делать людей. Но от того, что людей будет
больше - их жизнь счастливее не станет. Однако, можно при помощи моего метода
осчастливить человечество. Наступают новые времена, когда людям больше не
придется работать. Пусть за них работают человекообразные!
-- Кто это человекообразные? -- спросила Тася. -- Уж не обезьяны ли?
Доктор странно на нее поглядел.
-- Они самые, -- ответил он. -- Они самые... Но не в чистом виде...
Когда доктор произнес последние слова "не в чистом виде", Таня и Тася
вспомнили про вонючую обезьяну и поморщились.
-- Фи!
-- Фи!
-- ...Это будут уже не обезьяны, а недоделанные люди. И не просто недоделанные, а
приторможенные на определенной стадии. Я назвал их -- Гаврилами!.. Чем хорош и
чем плох человек? У человека есть свобода выбора, он может выбирать то хорошее,
то плохое. Вот-с... В масштабах человека, как творца, это замечательное
качество. Но в масштабах человека-работника это качество никуда не годится. Я же
могу притормозить виток эволюции обезьяны в тот самый момент, когда она еще не
может выбирать между плохим и хорошим, а довольна тем, что ей дают и не
сомневается -- хорошее ей дали или плохое. В то же время она выглядит совсем как
человек -- ходит на задних ногах, не имеет шерсти и так далее... Единственное,
что я решил им оставить... -- доктор Галкин усмехнулся, -- ... это хвост!
-- Зачем же вы, Павел Христофорович, оставили хвост? -- удивилась Таня. -- Это же
некрасиво!
-- Смотря какой хвост, -- задумчиво сказала Тася.
-- Поскольку гаврилы ничем не отличаются от людей, нужно им оставить какой-нибудь
безусловный признак, чтобы отличать их от людей.
-- Ну и что? -- возразила Таня. -- Если бы я была такой обезьяной, я бы спрятала
свой хвост под юбку и никто бы не догадался, кто я такая. И пошла бы на танцы!
-- Вы, Таня, как раз и проявили то чисто человеческое качество, которое
совершенно отсутствует у моих обезьян. Обезьянам как скажут, так они и сделают.
А скажут им так: Носить, гаврилы, одежду с дыркой сзади, через которую
просовывается наружу хвост. Они и будут так ходить и им даже в голову не придет,
что можно одеваться как-то по другому, более элегантно. Можно, конечно, ввести
определенную моду -- например, завязывать у самок на хвосте розовый бант, а
самцам оставлять на конце хвоста пушистую кисточку.
-- А смогут ли гаврилы размножаться? -- спросила Таня.
-- К сожалению нет. К сожалению, они так же, как другие искусственные гибриды,
типа мула, сами по себе размножаться не могут. Поэтому придется постоянно
производить гаврил непосредственно из обезьян.
-- А что вы будете делать, Павел Христофорович, когда закончатся обезьяны? -
спросила Таня.
-- Я надеюсь, что за это время придумаю что-нибудь. Во всяком случае, мы живем на
тропическом острове и недостатка в обезьянах пока не испытываем.
Вдруг, как бы в подтверждение словам доктора, из кустов выскочила вонючая
обезьяна в штанах, схватила со скатерти огурец и убежала в кусты, оставив после
себя характерный запах.
Михаил Жуков ехал верхом на зебре. По бокам бежали собака динго и Костя
спортсмен.
-- Дедушка Жуков, -- спрашивал Костя на ходу, -- вот мы найдем Петю и Вову, а они
же нам жемчужину не отдадут!
-- Не беспокойся, мой юный друг Костя, -- Жуков похлопал зебру по шее. -- Если они
нам ее не отдадут по-хорошему, тогда мы ее отнимем!
-- Как же мы ее отнимем, дедушка?
-- Просто отнимем! Таков Закон Джунглей! У тебя должно быть только то, что тебе
принадлежит, а то, что тебе не принадлежит, ты должен отдать тому, кому это
должно принадлежать, иначе тот, кому это должно принадлежать отнимает это у
того, кому это принадлежать не должно и еще отнимает у него все, что хочет.
