— Тот, кому отдано твое сердце, умрет! Погибель его будет страшна и мучительна! И шанс спастись ему выпадет только один!
Пронзительный голос еще долго звучал в ушах потрясенной принцессы, даже после того как расторопная стража подхватила бродяжку и утащила куда-то за угол, прочь от девушки.
Придя в себя, Эллери недовольно подозвала ближайшего к себе мужчину, облаченного в воинское одеяние.
— Эта женщина безумна? Тогда почему она была здесь? Вы забыли о королевском приказе? Всех безумных в город пускать запрещено!
— Никак нет, миледи, — наклонился с виноватым видом стражник. — Она просто незрячая, но никогда не вела себя так буйно, как сегодня. Наоборот, к старухе Шрее многие в городе ходят за предсказаниями или помощью.
Старуха была слепа? Но она так уверенно указала на нее пальцем, словно точно видела принцессу! И её слова… Могло ли быть так, что речь в них шла о Сапфо?
Эллери хватило несколько мгновений на раздумья, прежде чем она решительно двинулась вслед за старухой. Воинам ничего не оставалось, как последовать за ней.
Женщина нашлась тут же за углом — она словно заранее знала, что острое любопытство приведет принцессу к ней.
— Я знала, что ты придешь, — довольно произнесла она, поднимая грязное лицо навстречу осторожным шагам. — Но скажу сразу — за мою помощь тебе придется хорошенько раскошелиться! Подойди ближе!
Принцесса с непонятной для себя робостью повиновалась.
Оказавшись вплотную к пугающей старухе, девушка замерла. Повинуясь движению ее руки, охрана послушно осталась позади — настороженная и готовая в любое мгновение броситься на защиту своей госпожи.
— Не тревожься, — словно прочтя её тревожные мысли, заговорила собеседница. — Не в моей власти и желании причинить тебе вред. Я могу лишь помочь — словами да советом. Но не без платы за свой талант.
Незнакомка пугала — что скрывать, откровенно отвращала запущенным видом, страшным зрелищем затянутых белесой пленкой глазниц, сладковатым запахом гниения, доносящимся от её одежд. Но произнесенные слова, словно закинутый опытной рукой крючок, крепко зацепили отчаявшуюся Эллери.
— Там на площади ты сказала про кого-то другого, кому грозит смерть. Что значили твои слова? — она потребовала ответ на самый главный мучивший её вопрос.
Незрячая улыбнулась. Улыбка её выглядела пугающе — неровный ряд щербатых, почерневших зубов, сквозь который проглядывало алое нутро рта.
— Тебе прекрасно известен ответ. Тот, кто занимает твои мысли, чье имя ты боишься произносить даже про себя, обречен, и ты знаешь это, пусть и гонишь горькую правду прочь.
— Что-то можно сделать? Как спасти его? — взмолилась девушка, забывая про стоящих позади воинов и про то, кто находится перед ней.
— Десять золотых.
Озвученная старухой сумма была огромной — для бродячей попрошайки, Но принцесса была готова расстаться с любой суммой, лишь бы только обрести надежду в исцеление Сапфо.
— Смотри, — она ссыпала горсть сверкнувших на солнце монет в сложенные лодочкой грязные ладони и угрожающе понизила голос: — Если ты, старуха, надумала просто нажиться на чужом горе, за такой обман тебя покарает небо!
— Оно уже меня наказало, — скривилась женщина. — Наделив даром, который заставляет видеть чужие несчастья и беды.
Спрятав деньги, старуха быстро зашептала, принцессе пришлось склониться к ней близко-близко, так, что гнилостный аромат дыхания бродяжки забился глубоко в ноздри.
— Смерть твоего возлюбленного ожидает страшная. Не угодил он Богам, ох как не угодил. Но его еще можно спасти. Путь к спасению непрост — он должен отказаться от чего-то, что сроднилось с ним, что давным-давно уже стало частью его самого. И еще одно… Он должен отпустить из своей жизни ту, с которой быть не должен. По её вине и сыплются на его голову все беды.
— Ту? — непонимающе переспросила Эллери, блуждая невидящим взглядом по лицу старухи.
— Женщину, — охотно пояснила незнакомка. — Ту, которой не суждено стать его судьбой. Любовь её себялюбива и удущающа, и все попытки быть рядом приносят в жизнь несчастного лишь страдания.
Если и возможно было за одно мгновение подняться до небес и в одночасье разбиться о твердую землю, то принцесса только что незримо проделала этот страшный полёт. Вдохи сократились до коротких и бесполезных рывков, словно за одно мгновение из груди выбили весь воздух, и Эллери разом разучилась дышать.
