— Все потеряно, — пробормотал он онемевшими губами.
Все потеряно.
Пронзительно верещали и гоготали болотные птицы. Невидимые болотные зверьки с шуршанием сновали в зарослях камыша, торопясь по своим делам.
Неужели весь этот мир — одно сплошное болото? Похоже на то. Болото на болоте.
Корум доплелся до очередного тростникового островка и в изнеможении опустился на мокрую землю. Он посмотрел на бескрайнее небо, на алые облака, на встающее солнце. Становилось жарко.
Над болотом поднимались испарения.
Корум снял шлем. Серебряные поножи были в болотной мути, руки вымазаны в черной жиже, даже рука Кулла заляпана грязью.
Струйки пара медленно вились над топью — словно вынюхивали, выискивали что-то. Корум смочил лицо и губы солоноватой водой и постоял, раздумывая, не снять ли ему плащ и кольчугу, однако отказался от этой мысли: кто знает, не попадется ли ему более крупный и кровожадный обитатель болот, нежели мелкие твари, что встречались до этих пор.
Воздух вокруг наполнился паром. Местами грязь пузырилась, булькала и плевалась. Горячий влажный воздух обжигал горло и легкие; веки налились свинцовой тяжестью от неожиданно навалившейся усталости.
Коруму вдруг почудилось, что он различает в клубах пара какую-то фигуру. Огромную, медленно шагающую в булькающей грязи. Великана, волочащего за собой что-то. Голова Корума упала на грудь, и он с трудом заставил себя поднять ее. Фигура исчезла. Корум догадался, что это болотный газ дурманит его, порождая болезненные видения.
Он потер глаза, однако лишь заляпал грязью свой живой глаз. И, внезапно ощутив за спиной чье-то присутствие, стремительно обернулся.
Нечто маячило перед ним, белое и загадочное, бесформенное, как пар. И тут это нечто обрушилось на него, опутав руки и ноги. Корум попытался выхватить меч, но не мог пошевелиться. Неведомая сила оторвала его от земли, подняла в воздух вместе с визжащими и огрызающимися болотными зверьками. Жара начала стремительно спадать, и Корум ощутил леденящий холод. Стало так холодно, что все болотные твари, извивавшиеся рядом с ним, разом умолкли. Потом наступила тьма.
А затем Корум почувствовал, что стоит в чем-то мокром. Он выплюнул изо рта соленую воду и выругался. Он снова был свободен, и под ногами у него был мягкий песок: сам он стоял по пояс в воде, со шлемом в руке. Корум добрел до берега и, задыхаясь, рухнул на темно-желтый пляж.
Он догадывался, что приключилось с ним, хотя разум отказывался поверить. В третий раз он повстречал Странствующего бога — и трижды гигантский рыбак повернул его жизнь; в первый раз — выбросив на побережье у страны рага-да-кета, во второй раз, принеся Джери-а-Конела к горе Мойдел, и в третий раз — вызволив его из мира болот, которое явно входило в Пятнадцать Плоскостей мироздания, как, вероятно, и этот новый, еще неведомый Коруму мир. Если, разумеется, это был новый мир, а не часть того, где Корум пребывал до тех пор.
Но как бы там ни было, перемена к лучшему была налицо. Корум начал медленно приходить в себя. Оглядевшись, он заметил в некотором отдалении старуху, маленькую коренастую женщину. Ее красное личико было одновременно чопорным и перепуганным. Женщина выжимала насквозь промокшую шляпку. С одежды у нее текло.
— Кто вы? — спросил Корум.
— А кто вы, юноша? — с негодованием ответила та. — Иду себе по своим делам, и вдруг эта ужасная волна! Я вымокла до нитки. Это не ваших рук дело, молодой человек?
— Надеюсь, что нет, сударыня.
— Тогда вы, наверное моряк, потерпевший кораблекрушение?
— Пожалуй, что так, — согласился Корум. — А как называется этот край?
— Это предместье рыбацкого городка под названием Порт Чинеж, юноша. Там, — она показала на скалы, — лежат великие болота Балвина, а за ними…
— Болота Балвина? А за ними Темная долина, не так ли?
Старуха поджала губы.
— Да, Темная долина. Но никто не забирается туда в нынешнее время.
— Но ведь именно там появляется Исчезающая башня?
— Так говорят.
— В Порте Чинеж можно купить лошадь?
— Коневоды болот Балвина славятся по всей округе, они всегда поставляли своих лучших коней в Порт Чинеж для заморских купцов — во всяком случае, так было раньше, до войны.
