- Как? Ты не знаешь его?! - воскликнул живо Рольф. - Да это ведь знаменитый соперник Годвина... Это великий датский герой, настоящий сын Одина - Сивард, граф нортумбрийский
- О, вот это кто! - воскликнул герцог. - Я много слышал о нем лестного и чрезвычайно сожалел бы, если б пришлось оставить веселую Англию, не насладившись его лицезрением.
С этими словами герцог снял берет и, приблизившись к герою, приветствовал его самыми изысканными комплиментами, которым он уже успел научиться при французском дворе.
Суровый граф холодно выслушал герцога до конца и ответил на датском языке:
- Не взыщи, герцог, если мой старый язык не привык выражаться так изящно, как твой. Если не ошибаюсь, то мы оба происходим из скандинавской земли, и поэтому ты, конечно, не будешь гневаться на меня, если я буду говорить с тобой на наречии викингов**. Дуб не пересаживается в другую почву, и старики не отрекаются от своей родины.
Герцог, с трудом понявший речь графа, прикусил губы, но все-таки ответил по возможности вежливо:
- Молодые люди всех наций с удовольствием поучаются мудрости у знаменитых старцев. Мне очень совестно, что я не могу говорить с тобой языком наших предков, но я утешаюсь мыслью, что ангелы на небесах понимают норманнского христианина, и прошу их мирно окончить твое славное поприще.
----------------------------------------
* Иронзид означает железное ребро.
** Морские короли.
----------------------------------------
- Не молись за Сиварда, сына Берна! - воскликнул торопливо старик. - Я желаю умереть не смертью коровы, а смертью воина, в крепком панцире и шлеме, с мечом в руках. Так я и умру, если король Эдуард исполнит мою просьбу и примет мой совет.
- Скажи мне свое желание... Я имею на короля влияние.
- О, да не допустит Один, чтобы иностранный принц имел влияние на английского короля и таны нуждались бы в заступничестве кого бы то ни было! - возразил старик угрюмо. - Если Эдуард действительно святой, то совесть подскажет ему, что меня нечего удерживать от борьбы с порождением ада.
Герцог вопросительно взглянул на Рольфа, который поспешил дать ему желаемое объяснение.
- Сивард просит дядю заступиться за Малькольма кимрского против тирана Макбета, - сказал он. - Не наделай изменник Годвин таких неприятностей королю, то он уж давным-давно бы послал свои войска в Шотландию.
- Молодой человек, ты напрасно называешь тех изменниками, которые, несмотря на все свои пороки и преступления, возвели одного из твоих родственников на престол Канута, - заметил Сивард.
- Ш-ш-ш, Рольф! - остановил его герцог, замечая, что вспыльчивый граф гирфордский готовится дать старику чересчур резкий ответ. - Мне, однако, казалось, - продолжал он, снова обратившись к датчанину, - что Сивард заклятый враг Годвина.
- Да, я был его врагом, пока он был могуч, но сделался его другом с тех пор, как ему причинили вопиющую несправедливость, - ответил Сивард. Когда мы с Годвином будем лежать в сырой земле, то останется только один человек, который сумел бы защитить Англию от всякой опасности... Этот человек - Гарольд, опальный.
Несмотря на самообладание герцога, лицо его сильно изменилось и он ушел, едва кивнув головой.
- Ох! Уж этот мне Гарольд, - бормотал он про себя. - Все храбрецы толкуют мне о нем, как о каком-то феномене; даже мои рыцари волей-неволей преклоняются перед ним... Мало этого: сами враги его относятся к нему с уважением... Он владычествует над Англией, даже находясь в изгнании!
Рассуждая таким образом, герцог угрюмо прошел мимо присутствующих и, отстранив придворного, который хотел доложить о нем, вошел в кабинет короля.
Эдуард был один, но громко разговаривал сам с собой, размахивал руками и, вообще, так не походил на себя в эту минуту, что Вильгельм в ужасе отступил перед ним. Герцог слышал стороной, будто король в последние годы часто имел какие-то видения: казалось, что и теперь представляется ему нечто ужасное. Окинув герцога каким-то полоумным взглядом, король закричал страшным голосом:
- О, Господи! Санглак, Санглак!.. озеро наполнилось кровью... Волны поднимаются все выше и выше! Они все более краснеют! О, Фрея!.. Где ковчег, где Арарат?..