— Мне приснился страшный сон, Белит,— сказал он.
— И мне тоже. Подземелье, злые цветы, а сначала на этой поляне собирались оборотни.
— Но я видел то же самое,— изумленно сказал Крим.
— Значит, это…— вскрикнула девочка.
— Это был не сон,—закончил за Белит ее друг.
— Посмотри, поляна пуста, а мы лежим все в тех же зарослях. Уже перевалило за полночь, может быть, мы все-таки заснули,— а раз место заколдованное, то нам приснился один и тот же сон?
— А как же это? — Крим вытянул вперед левую руку. На локтевом сгибе худой мальчишеской руки был отчетливо виден уродливый рубец —словно множество острых зубов оставили свои метки на коже.
Девочке не хотелось верить в реальность происшедшего, но отрицать она больше не могла — сны не оставляют следов на теле…
— Белит! Крим! — раздалось внезапно во тьме. Кто-то звал их по именам.
— Лежи, не двигайся.— Крим сжал в кулаке нож.— Больше мы им не дадимся.
Им поляне появилась темная фигура. В лунном свете дети разглядели множество посверкивавших украшений на руках и ногах, длинное копье, и наконец к своей величайшей радости они увидели, что в высокую прическу было воткнуто перо — знак племени Крима.
— Мы здесь! — закричал мальчик, продираясь сквозь кусты. Белит вторила ему, совершенно обезумев от радости. Со всех ног бросились они к спасительной фигуре.
— Тетя Самди! — Крим влетел прямо в раскрытые объятия. — Как хорошо, что ты нас нашла!
Белит стояла чуть поодаль, стесняясь приблизиться.
— Ну, иди же сюда, моя принцесса,— мягко позвала негритянка.— Как же я могла не найти вас, когда твоя мама, Крим, прибежала ко мне вся в слезах, оплакивая тебя. И тебя тоже,— кивнула она Белит.
Девочка уткнулась лицом в полотняную тунику Самди и горько плакала.
— Ничего, малыши, ничего, пойдемте ко мне, я вас покормлю, поспите у меня, а родне вашей я пошлю весточку.
— Мне надо домой,— всхлипнула Белит.— Мама очень беспокоится, я знаю.
— Я пошлю весть в дом Хоакима,— твердо сказали Самди.— Пошли.
Словно маленькие дети, они взяли за руки нежданную спасительницу и пошли с ней по ночным джунглям. Пи одна тень не потревожила их путь, даже древесные духи попрятались в свои дупла, чтобы не испугать малышей. Они пришли в соломенную хижину Самди, напились теплого молока, и она уложила их спать на постель из шкур( Усталые Крим и Белит провалились в сладкий сон без сновидений.
Когда солнце позолотило лучами спокойную гладь океана, в дом Самди пришел гость. Был он мал ростом и хрупок, с гладко выбритой головой, крючковатым носом и проницательными глазами — больше всего он напоминал уроженца Хаурана.
— Она прошла испытание, мудрейший,— сказала Самди, когда гость уселся у очага.
—Я уже знаю. Настало твое время, Нарушившая Клятву. Если ты выполнишь свой долг, вина будет снята и прощена.
— Я выполню свой долг. Девочка получит все, щ предсказано. Я начну учить ее с сегодняшнего дня.
— Помни, Хоаким не будет противиться. Он не хочет, чтобы Белит нарушила волю богов и вздумала сама выбирать себе судьбу. Последствия были бы слишком ужасны… Так что рассчитывай на его помощь во всем.
— Хорошо.
Незнакомец встал и подошел к спящим детям. Она очень похожа на мать. Любой, кто хоть раз видел королеву Асгалуна, узнает ее в этом ребенке. Позаботься об этом.
— Да, мудрейший.
— И вообще, будет лучше, если до наступления ее тринадцатой весны девочка поживет у тебя.
— Я постараюсь уговорить Хоакима и Шаафи.
— Постарайся, Самди, от твоих стараний зависит не только ее судьба,— жрец кивнул на Белит,— но и твоя собственная.
Запахнув темный плащ, незнакомец вышел из хижины. Да пребудет с тобой благословение богов, женщина. Самди опустилась на колени и склонила голову.
Когда она поднялась, никого уже не было. Таинственный гость исчез так же загадочно, как и появился. Женщина вернулась в хижину и начала возиться у очага, готовя завтрак.
…Дети проснулись бодрыми и полными сил. Ужасы прошедшей ночи забылись, и они весело переговаривались, поглощая огромное количество молока и вкусных лепешек, то что испеченных Самди.
— Я предупредила ваших родителей, что вы немного поживете у меня.
— Моя мама не согласится,— грустно протянула Белит.
