Мы переглянулись:
– Да вроде. Спасибо!
– Ну, давайте, свидимся еще, таун маленький. Я в «Парадайсе» работаю, если что. Пока! – она махнула рукой на прощание и вскоре скрылась за поворотом.
Меня не покидало странное ощущение, что за ночь городок будто бы вымер. Одиннадцать утра, а на улице – никого!
– Куда все подевались? Ничего не понимаю, – я повернулась к Светке, ожидая «понимания» от нее, но она уже набирала номер и тыкала красную кнопочку. – Свет, ты б матери не описывала все в ярких красках. Говори, что все отлично, а то она там с ума сойдет, – искренне посоветовала я.
– Да ты что! Она сюда первым же рейсом примчится, если узнает, в каких мы тут условиях живем! Ни в коем случае! – замахала руками она и стала ждать ответа в трубке.
Я пошла в соседнюю кабинку. Набрала номер. Мама ответила сразу же: видать, «сидела» на телефоне, ожидая моего звонка.
– Доча! Как ты там? Как доехала? Все нормально? – кричала она в трубку.
– Мам, ты не кричи, я слышу! У меня все хорошо, доехала нормально. Клуб замечательный. Квартира трехкомнатная, обстановка отличная. Нас кормят нормально. Все хорошо, – врать, конечно, нехорошо, но кое-что из сказанного все-таки было похоже на правду.
– Ну, слава Богу! Я так волновалась, а что ты вчера не позвонила?
– Я не смогла. Мы только приехали, как нас кушать повели, потом – в магазин. Пока распаковались – уже поздно было.
– Ну ладно. Не трать карточку. Лучше звони понемногу, но чаще. Я хоть знать буду, что ты жива-здорова, – в мамином голосе слышалось облегчение. А на мои глаза наворачивались предательские слезы. Так далеко от дома, родных и близких я никогда еще не была.
– Хорошо, я на днях позвоню. Ты не волнуйся, у меня, правда, все отлично. Целую! Всем привет!
– Ладно, Котенок, всего тебе хорошего!
Я повесила трубку. Слезы уже лились градом. Повернулась к Светке, – та тоже рыдала крокодильими слезами.
– Ты как? – спросила я.
– Ны… ны… нормально.
– А чего ревешь тогда!? – спросила я и утерла слезы. Сначала себе, потом ей.
– Себя жалко! Они там борщ варят, а тут даже свеклы нет! И хлеба черного нет! И колбасы вареной не-е-ет! Гыыыыы…
Я ее понимала,… очень хорошо понимала. Хлеб скоро закончится, колбаса тоже. В магазине из того, что хоть как-то напоминает русскую еду, были только овощи и курица. Даже окорочков куриных, и то – не было! Только целые тушки. Что будем делать, как жить?
– Ладно, пошли, чего тут стоять, народ соплями пугать? – я взяла ее под ручку и стала буксировать в сторону дома.
Мы проходили мимо магазина Лезбиянки, когда в окне мелькнула знакомая мне откуда-то физиономия.
– Светка, ну-ка стой! По-моему там, в магазине, моя знакомая! – я не могла вспомнить, где точно я ее видела, но лицо мне было явно знакомо. Внешность для России у нее запоминающаяся (мама ее была явно азиатских кровей, вот и она, видимо, в нее пошла), но здесь, в Корее, она за «свою» легко проходила.
Мы зашли в магазин, и тут меня осенило: «Да я же видела ее в своей школе!»
– Привет! – поздоровалась я с девчонками, придирчиво осматривавшими верхние половинки бикини.
Одна, которая показалась знакомой, была примерно моего возраста, ну, может года на два-три постарше. Вторую девушку, выглядевшую гораздо старше меня, я видела в первый раз.
– О! Вот это да! Так я ж тебя знаю! Мы в одну школу ходили, и ты года на три меня младше, – откликнулась моя знакомая незнакомка. – Я – Таня, – представилась она первой.
– Слушай, это же надо – так далеко от дома встретить знакомые лица! – обрадовалась я и тоже представилась. – Меня Катя зовут, а это – Света. Мы вчера только приехали. А вы когда?
Я все еще не могла поверить! Ну, надо же!? Ходили в одну школу, жили, скорее всего, тоже рядом, и встретились тут, в Корее, в местных Дубках! Да уж, как говорится: «неисповедимы пути твои, Господи!»
– А нас утром привезли. Вот, пришли бикини выбирать, – ответила Таня и продолжила крутить в руках блестящий веселенький топ. Потрогав поролон на чашечках, она повеселела. – Ишь, как здорово! У меня хоть грудь наконец-то появится! А то с моим минус первым, ушитым, только в бикини и танцевать перед мужиками! – звонко рассмеялась она.
