Однако не все отказались от идеи вооруженной борьбы. Еще в 1887 году была создана подпольная организация Лига Польска. Ее целью было «подготовить и объединить все народные силы для получения Польшей независимости в границах, существовавших до раздела»{83}. Дочерней организацией Лиги был Союз молодежи, так называемый «Зет», объединивший студентов с трех аннексированных территорий, в том числе и тех, кто учился за рубежом. «Зет» не пренебрегал образовательной и общественной деятельностью, его участники считали, что пробуждение национального самосознания в массах – единственный эффективный способ завоевать независимость. В 1892 году возникла соцпартия, ППС (Польская социалистическая партия), которая благодаря харизме и упорству самого знаменитого своего представителя, Юзефа Пилсудского, через несколько десятилетий сыграет решающую роль в получении Польшей независимости. В 1893 году появилась СДКПиЛ – Социал-демократия Царства Польского и Литвы. Ее идейными лидерами были Роза Люксембург и Юлиан Мархлевский, утверждавшие, что не так важна независимость, как борьба за освобождение рабочего класса от капиталистического ига. В 1897-м образовалась Национально-демократическая партия, НД, которая целиком и полностью подчинялась своему руководителю Роману Дмовскому, враждебно относилась к национальным меньшинствам – евреям, немцам и украинцам – и планировала возродить Польшу в «национально-однородном» составе.
Существовала еще одна форма сопротивления. Ее избрали польские ученые, из-за своей национальности и политических убеждений изгнанные с университетских кафедр; им позволяли, самое большее – и то неохотно, – преподавать в захудалых гимназиях или в частных пансионах для девочек. Эти люди принадлежали к тому поколению, что росло в мрачной атмосфере послеповстанческих лет, в молодости они исповедовали позитивизм, идею «органического труда» и «труда у основ». Согласно этим положениям, они считали, что, раз невозможно изменить настоящее, следует вкладывать силы в будущее. С годами они отбросили все, от чего в варшавском позитивизме веяло примиренчеством и трусостью. Они внимательно следили за новыми течениями в науке, новыми идеологическими концепциями. Стали радикалами. Искали более смелых решений общественных проблем.
Эти ученые добровольно взяли на себя ответственность за умственное и нравственное развитие молодежи. Они не могли публично высказывать свои взгляды, цензура не позволяла свободно писать, поэтому с учениками они встречались тайно. Передавали им знания в надежде, что те будут мудро служить свободной Польше, если дождутся ее появления, – а помимо знаний, втолковывали им два главных моральных императива: уважать достоинство каждого человека и быть солидарным со всеми, с кем обошлись несправедливо. Благодаря им в Польше выросло новое поколение независимо мыслящих, деятельных, творческих людей. Об этом повествует бесценная для понимания того времени книга Богдана Цивинского «Генеалогия непокорных».
Именно этих «мудрецов эпохи» выбрал себе в духовные наставники студент-медик Генрик Гольдшмит. Именно они сформировали его мировоззрение.
На втором или, может, на третьем курсе он стал посещать лекции Летучего университета – героической легенды тех лет. Это учреждение, лишенное каких бы то ни было учрежденческих черт, предназначалось вообще-то для девушек, которые, окончив пансион, хотели учиться дальше, но не имели возможности поступить в высшее учебное заведение. В конце восьмидесятых годов XIX века молодая учительница Ядвига Щавинская, будущая жена педагога Яна Владислава Давида, занялась организацией проекта, прежде носившего спонтанный характер: разрозненные кружки самообразования она превращала в самые настоящие – только тайные – учебные курсы. К концу девяностых, когда на курсы попал Корчак, это уже был прекрасно налаженный образовательный механизм с разнообразной программой.
Летучий университет предлагал учащимся четыре факультета: обществоведческий, филолого-исторический, педагогический, факультет математических и естественных наук. Лекции дополнялись практическими занятиями в частных школах. Уровень преподавания был так высок, что на лекции стали записываться и студенты, желавшие расширить скромный объем знаний, получаемых в государственном вузе.
