Герберт Франке
Координаторша
Чем это было вызвано? Предчуйствием или всего лишь ее сверхвпечатлительностью? Во всяком случае, когда на видеоэкране появилось удлиненное лицо Эстер, ПиаКатарина ощутила дыхание близящейся беды.
- Мы намерены начать проверку,-сказала Эстер,-желаешь присутствовать? Или можно начинать?
- О нет! - ответила Пиа-Катарина. - Ты ведь знаешь, меня это не интересует. Разве... - она замялась, -... речь идет о чем-то особенном? Лицо Эстер на экране никаких эмоций не выражало. - Я подумала только... Раз дело касается Регины... Или ты запамятовала?
Пиа-Катарина упустила это из виду и от огорчения даже похолодела. Всем известно, что списков она не просматривает. Она не из тех, кто каждую пятницу после обеда прижимается носом к застекленным стенкам лаборатории проверки, чтобы не упустить ничего из происходящего. И вот теперь они взялись за Регину...
- Да нет же,-сказала она.-Просто я забыла. Вы начинайте, я немного задержусь.
Выключая видеофон, она улыбнулась, ни на секунду, однако, не допуская, что ей удалось провести Эстер.
Дело вовсе не в Эстер, а в системе контроля. Она не знала, подключены ли анализаторы, которые малейший знак неудовольствия зафиксировали бы как симптом агрессивности. Ее так и подмывало сейчас же поспешить туда. но она взяла себя в руки. За почти сорокалетнюю службу государству в качестве координаторши Пиа-Катарина научилась владеть собой в любых обстоятельствах. Напечатав несколько кодовых слов на клавиатуре вводного печатного устройства, она затребовала личное дело Регины. На светящемся табло появилась надпись: "Пожалуйста, подождите". Пиа-Катарина с удовлетворением отметила, что ее сердце бьется не чаще обычного, хотя и понимала, что сейчас коса нашла на камень. Если Эстер осмелилась занести руку на Регину, значит, корпус безопасности достаточно уверен в успехе предстоящего! Внутренний голос говорил Пиа-Катарине: "Но ведь ты сама настояла на том, чтобы ни для кого, включая членов координационного комитета, и даже для тебя самой не делалось исключений. Тем самым ты дала им в руки Оружие, с которым теперь они выступили против тебя. Ты проявила недальновидность, действовала вопреки здравому смыслу..." Но она заглушила в себе этот шепоток, исходивший, казалось, от чужого человека, с которым у нее не было ничего общего, и сама себе ответила: "Но только так было возможно исключить на все времена любого рода злоупотребления, устроить все так, чтобы не повторилось то, что некогда было присуще миру, где правили мужчины: корыстолюбие, угнетение, борьба за власть..." На видеоэкране появились и медленно поплыли вверх строчки:
Регина Цезарелло (выдана: 17.6.2081) Монако. Сертификат NQ 228750052 Мать: Гелиана Цезарелло (урожденная...)
Пиа-Катарина нажала на клавишу-строки побежали вверх быстрее, но когда должны были появиться последние по времени записи (в них она рассчитывала найти точку опоры для оценки неожиданной ситуации, сейчас предельно обострившейся), появилась пометка: В открытом регистре стерто-материал закодирован (ограничение 4 А).
Пиа-Катарина вздохнула. Могла бы и догадаться! Разумеется, доступ к засекреченным документам у нее есть, но для этого-даже ей 1-следует соблюсти некоторые формальности, на что уйдет время.
Она взглянула на часы. После разговора с Эстер прошло пять минут. Удобно ли теперь пойти туда, не потеряв лица? И вдруг это перестало для нее быть важным.
"Нахожусь в отделе проверки на агрессивность",- напечатала она на запоминающем устройстве, решительно поднялась и торопливо направилась к лифту. В зал вошла тихонько, и все же взгляды всех присутствующих обратились к ней - этого избежать не удалось. Трибуна была заполнена, за стеклами лица казались размытыми, трудноразличимыми, Группа психологов собралась в том составе, как ПиаКатарина и ожидала,- одни доверенные лица Эстер, а сама она председательствовала. В стеклянной клетке, которую они называли ареной, сидела Регина. Она выглядела даже более юной и хрупкой, чем обычно. Два кружка на висках были выбриты и к ним плотно приложены контактные пластинки. Тонкие, едва заметные провода сходились на штепсельном пульте под потолком. Изнутри нельзя было рассмотреть, что происходит снаружи: стекло, покрытое слоем платины, как бы ограничивало "арену" зеркальными поверхностями.
