В 1968-1982 годах СССР упустил реальный шанс вырваться вперед, став самой передовой страной на планете. В этот период мировая экономика вошла в полосу кризисов знаменовавших смену глобальных хозяйственных волн. Продолжавшийся с 1945 года период дорогой рабочей силы и дефицита капиталов заканчивался. Начиналось время, когда вместо технологического обновления производства буржуазия искала удешевления рабочей силы, через пролетаризацию миллионов и миллионов крестьян периферии. Разворачивался перенос производства в «третий мир». Располагая большим портфелем научных открытий, Советский Союз мог модернизировать свою экономику, радикально улучшив условия жизни трудящихся. Однако для этого требовался приход рабочего класса в политику, полностью экспроприированную бюрократией. Сама же управленческая прослойка сделала все возможное, чтобы не дать этому сценарию реализоваться.
Рабочий класс советского общества не случайно оказался неспособен вернуть потерянную власть, восстановив завоевания революции. Слабость левых организаций 1940-1980-х годов вполне отражала слабость классового сознания пролетариата. Только в последние годы перестройки возникли независимые от бюрократии профсоюзы, от преследуемых КГБ подпольных коммунистических групп начался переход к строительству партийных структур. Новые профсоюзы легко стали заложниками рыночных обещаний подготовлявшей реставрацию бюрократии. Рабочее движение, особенно шахтерские выступления, помогло либеральному большинству правящего слоя отстранить консервативных аппаратчиков от власти. Попытки левых пробудить в массах революционное сознание остались безрезультатны, наткнувшись на глухое непонимание или раздраженное возмущение «надоевшим тоталитаризмом». Однако неверно было бы считать, что классовое сознание пролетариата размыли только годы брежневского нефтяного застоя.
Рабочий класс СССР к моменту реставрации был очень молодым и незрелым. Он не завершил еще превращение в класс в себе, чтобы вновь стать классом для себя. Становление классового сознания рабочих тормозил противоречивый характер советского государства, осуществившего массу прогрессивных преобразований, модернизировавшего общество, но не предполагавшего участия простых людей в управлении. Угнетение пролетариата бюрократией осуществлялось не в виде эксплуатации, когда один класс по всем законам (своим собственным) присваивает результаты труда другого, а в форме обворовывания трудящихся их же собственными наемными управляющими, забравшими себе всю политическую власть. Чтобы избежать расплаты бюрократия периодически шла на уступки трудящимся, формируя у них привычку к патерналистской опеке. Пресекая любые организованные либо индивидуальные выступления против себя, советская бюрократия прикрывалась ни своим «естественным правом», а лживыми обвинениями в адрес левых оппозиционеров. Она приписывала им желание восстановить капитализм, уничтожив социализм, или просто объявляла сумасшедшими, действительно сводя людей с ума или калеча в больницах МВД.
На протяжении всей советской истории, начиная индустриализацией и заканчивая 1991 годом, массы городских трудящихся неуклонно расширялись за счет перемещения рабочей силы из деревни, снова и снова приносивших с собой мелкобуржуазные представления. Страстью миллионов советских рабочих оставалось малопроизводительное ковыряние в земле, демонстрирующее насколько недалеко ушла их психология от идеалов крестьянства. Даже в первое десятилетие реставрации вместо борьбы за улучшение своего материального положения массы трудящихся старались решать проблемы за счет перекапывания огородов, на выделенных им государством земельных участках. Не получая зарплату люди продолжали ходить на работу, выживая за счет натурального хозяйства. До определенного момента такое «аграрное помешательство» вполне устраивало буржуазию. Конец ему был пожен, когда капиталу потребовалось полное вовлечение наемного работника в процесс производства. В годы экономического подъема, последовавшего за кризисом 1998-1999 годов, огромное число участков было заброшено.
