– Похоже, оно вылезло оттуда, – произнес Кшиштоф, указав рукой в дальний угол.
И, правда, если приглядеться, то видно, что там контейнер разбит, осколки валяются на полу.
– Судя по отсутствию жидкости, оно выползло уже давно.
Кирилл и Вилфред вошли внутрь, развернулись в разные стороны, встав спиной к спине. Затем разделились и осторожно осмотрели каждый сантиметр комнаты.
– Никого, – сообщил Кирилл.
Мы вошли в лабораторию. В дальнем ее конце я увидел несколько столов, заставленных разной не известной мне аппаратурой и компьютерами. Все выполнено в таком дизайне, словно сделано из камня.
– Проверьте вторую дверь, – приказал Луи.
Я только сейчас вспомнил, что напротив этой лаборатории есть вход в еще одно помещение.
– Заперто, – доложил один из спецназовцев.
– Давайте вскроем, а то не хотелось бы, чтобы потом нам в спину внезапно вышло что-то еще, – предложил Вадим.
– Делайте, что хотите, – устало произнес Джеймс, – только, если увидите разумного, даже если он будет вести себя агрессивно, не убивайте. Вырубите, скрутите, но осторожней, чтобы потом его мозги не отскребали от стенки.
– А если он на нас направит оружие? – спросил Луи.
– Вы в броне, чего вам бояться?
– Мало ли какое оружие он использует, – пробурчал капитан спецназа.
Я отключился от общего канала связи. Слушать перепалку Луи Бастьена и Джеймса Брауна не хотелось. К тому же есть вещи поважнее.
– Помогите мне, – сказал я одному из инженеров, подходя к трупу монстра.
Он быстро сообразил, что требуется, и подвез антигравитационную платформу.
Я достал черный герметичный пакет. Он сделан из особого материала, проводящего и распределяющего тепло. Так что тепло, идущее от антигравитационной платформы, не даст трупу замерзнуть, когда мы выйдем наружу. Вообще, саму конструкцию платформы пришлось дорабатывать уже инженерам как раз для таких вот случаев, когда приходится транспортировать тела пришельцев в холодной атмосфере Европы.
Тело было слишком громоздким и скользким, и нам пришлось прилично повозиться, прежде чем удалось погрузить его на платформу.
Слева засверкал луч лазера, стремительно разрезающий дверь. Вскоре она провалилась внутрь помещения, светясь оплавленными краями. Я включил общий канал, чтобы послушать, что скажут.
– То же самое. Огромные водяные контейнеры с разнообразной живностью. Только тут птицы, – доложил спецназовец.
– Вытащим все и изучим, – сказал я.
– Предлагаю сделать это место опорным пунктом, – произнес Луи. – Удобное помещение, можно контролировать коридор и в случае чего легко обороняться. Также тут могут разместиться инженеры и развернуть нормальную станцию слежения с множеством дронов.
– Будь по-вашему, – согласился Джеймс. – Надо сказать Леониду, чтобы прислал пару охранников со станции. Пусть привезут побольше шокеров. А пока стрелять на поражение запрещаю.
По сути, это запрет на стрельбу вообще, так как попадание трехграммового шарика, летящего со скоростью пять километров в секунду, даже в руку или в ногу гарантированно их оторвет, а это, в свою очередь, легко может привести к летальному исходу от кровопотери.
– Да, чую, тут будет много работы, – произнес Кшиштоф, разглядывая лаборатории. – Как думаешь, что это?
– Хранилище. Наверное, они решили захватить с собой все возможные виды животных со своей планеты. Не сомневаюсь, что найдется еще с десяток таких хранилищ.
– Да уж, изучение корабля займет годы.
– Если мы не наткнемся на пришельцев и не сможем поговорить с ними, – произнес я.
Уложив тело инопланетного существа, я в сопровождении спецназовца пошел к выходу из корабля. Предстоит немало работы.
– Практически все изученные нами тела животных являются телами пресмыкающихся, а если быть точным, то перед нами разновидности ящеров. Трехкамерные сердца, смешанное кровообращение. Кровь в своем составе вместо железа имеет медь. Подробный анализ клеток выявил следующее…
Наконец я закончил доклад.
– Спасибо, господин Большаков. Теперь очередь Хань. Прошу, – произнес Леонид.
Валентина легонько кивнула, на ее губах появилась улыбка. Я отвернулся, с силой бухнувшись в кресло, словно желая его сломать. Усталость навалилась на плечи, появилось чувство, что меня прямо-таки вдавливает в кресло. Впрочем, ничего удивительного, почти неделю я потратил на то, чтобы изучить всех животных. Самое интересное то, что все они оказались живы. Мы не стали убивать их, но пришлось потрудиться, чтобы взять для анализа образцы каждой ткани.
