Внушением легко объяснить вообще что угодно. Поэтому и не рассматривают его всерьез хладнокровные разумники-аналитики. Неинтересны им простые объяснения.
Появился мальчик лет двенадцати. Мальчик очень аккуратно, отсчитывая движения, не позволяя себе лишнего мышечного всплеска, стремительно скакал по ступенькам вниз. Потрясающая координация у ребенка. Спортсмен, поди. Юные спортсмены обычно выглядят старше одногодок. На пролет он тратил три скока. Затем поворот, два скока, поворот, -- всего, значит, семь движений в секунду. Молодец. Такой выверенной точности и у гимнастов не всегда встретишь.
Еще имелась гипотеза, что психомутанты -- попросту гости из чужих миров. Пришельцы среди нас! -- уверяли ее приверженцы. -- Мы среди пришельцев!
На этой планете все возможно. Возможно, планета эта изначально принадлежала пришельцам. Вот объявятся они однажды, выдвинут требования, -- отдай им Флориду, Гималаи отдай… А если даже и не отсюда они, пришельцы эти, то все равно могут потребовать того же. Мол, потеснитесь, мужики, вы и сами нездешние… Нет, -- подумал он, -- не стану подозревать мальчугана. Скачет он, правда, слишком уж не по-людски, так ведь занимается этим, пожалуй, половину своей короткой жизни. А в его возрасте достаточно нескольких повторов, чтобы впечатать в память ритм и рисунок движения.
Присутствие постороннего мальчишка игнорировал; Богун увидел, как он идет в сторону магазинов. Как робот идет. Сдвинулся малец на отточенности жеста. Наверняка спортсмен.
Девочка скакала столь же размеренно и споро, но намного живее. В правой руке держала она свернутый пакетик. Юбчонка, как парашют, взметалась из-под короткой куртки на каждом последнем -- самом длинном -- прыжке. Она что-то приговаривала или напевала на бегу. Глазастый кузнечик. Поравнявшись с нахмуренным агентом, неожиданно улыбнулась, искоса взглянула, -- красно-черная девочка, пламя в сером подъезде. Она вприпрыжку бежала опять-таки к магазинам. Ее движения радовали взор.
Торговый центр -- ось здешнего миропорядка, -- решил Богун. Девочка приостановилась, чтобы перекинуться парой слов с расфуфыренными шестнадцатилетними кисунями, бдительно оглядывающими мир и людей в явной надежде вдруг взять и выйти замуж. Он отчего-то почувствовал беспокойство. Все-таки странные тут дети.
Наверху вновь зазвучали голоса. У него возникло скверное предчувствие. Девчонка унеслась; и вот, через несколько секунд, она же вновь спускается по лестнице. Сестры-близнецы? На этот раз вместо пакета она держала хозяйственную сумку: сумка находилась слева, ее заносило на поворотах.
– - Привет, -- сказал Богун. Девчонка не ответила: проскакала мимо, не обернувшись и нос задрав. Почувствовала интерес к себе. Ладно, поглядим, -- неопределенно подумал он.
И эта помчалась к магазину. У них там шабаш, у детей скачущих этих.
Он отбросил окурок, поднялся на площадку, вновь позвонил. Тишина. Соседей расспросить? Или -- чтобы само собой вышло -- ошибиться дверью, разговорить хозяина; если повезет -- в гости напроситься. Стандартный маневр человека, занятого в Надзоре. Работа у него такая: постоянно дверью ошибаться.
Спустя минуту девчонка влетела в подъезд. Поднималась она бегом, дробно пересчитывая туфельками ступеньки. Из хозяйственной сумки торчал пакет, тот самый или такой же. От ее бега поднимался ветерок и весело перестукивались молочные бутылки в пакете.
– - Привет! -- на бегу крикнула она. Глазами сверкнув. Изумрудная молния. Здоровая энергия укрощенного полтергейста. Богун смотрел ей вслед. Лет тринадцать-четырнадцать… шустрая какая, из ранних.
Неужели среди них есть и дети? Он не слышал ни о чем подобном. Женщины -- да, встречались. Разоблачили одну недавно на Жуках. Но дети… А какая, собственно, разница?
Он чувствовал, что разница была, и довольно существенная. Абсолютно ясно, что следы не могли принадлежать ребенку. Не ребенок это, и не женщина даже: размер не тот. Вполне казарменный размер у следа. Не пора ли мне прозондировать окрестности?
И все же: что изменится, если я установлю -- среди мутантов появились дети?
