— Король одет в костюме лакея? Боже мой, что происходит с Францией?
Итальянка бесстрастно пожала плечами.
— А что, прикажете ему отправиться в дорогу в горностаевой мантии и с короной на голове?
— Его величество король Франции Людовик XVI отправляется к своим союзникам, и это должно послужить на благо Франции, — гордо сказала Констанция. — Может быть, наконец-то в стране прекратится беспорядок.
Итальянка фыркнула.
— А я обожаю беспорядок.
— Виргиния, успокойся! — прикрикнул на нее муж, сидевший за соседним столиком. — Всем уже надоели эти беспорядки. Это анархия, каждый считает себя чуть ли не выше короля.
Мистер Пенн отрицательно покачал головой.
— Я тоже не люблю беспорядок, однако самое худшее — это правление аристократии, это тираническое мошенничество. Мы должны уничтожить царство несправедливости. Взгляните, например, на королевский двор Георга III в Англии. Он и его приближенные выжимают все соки из народа для того, чтобы двор мог жить в роскоши. Это ли не высшее проявление несправедливости?
Тем временем Ретиф де ля Бретон подсел за столик, за которым, торопливо поглощая жареного цыпленка, сидел майор Курнуойе.
— Гражданин майор, — обратился к нему писатель, — скажите, что сейчас происходит в Париже?
— Город весь кипит от возмущения, — прожевывая ответил офицер.
— А как в Париже узнали, что король собирается бежать в Мец, что он едет по этой дороге?
— Логика, уважаемый месье, логика. Король, наверняка, хочет попасть под защиту войск маркиза де Буийе.
Увидев, что Казанова сидит в одиночестве за дальним столиком, ожидая, пока будет выполнен его заказ, дама в черном, вдова винокура из Шампани, села рядом с венецианским кавалером. Наконец, появился повар с блюдом в руке.
— Вот ваш рябчик, месье.
— Благодарю вас.
Дама с любопытством посмотрела на огромную жареную птицу.
— Вы всегда так много едите, месье Казанова? — спросила она.
Тот развел руками.
— Как ни стыдно в этом признаться — да. К сожалению, сейчас у меня не осталось больше никаких удовольствий, кроме того, которое я получаю за столом.
— А во Франции еще хуже! — в полемическом азарте восклицал мистер Пенн. — Четыреста семей аристократов, фаворитов, приближенных короля, принцев крови, высших церковных сановников ненавидят народ, погрязли в мошенничестве и распутстве. Что вы на это скажете, господин судья?
Вместо него ответила Констанция:
— Возможно, вам неизвестно, господин Пенн, что эти четыреста лучших семей Франции способствуют ее процветанию. Они занимаются не только мошенничеством и распутством, как вы изволили выразиться, но и благотворительностью, а также являются основными работодателями в стране.
При этом она смело посмотрела на американского публициста.
— Браво, мадам! — воскликнул судья, оставив вилку и нож, чтобы поаплодировать Констанции.
— У аристократов есть не только права, — продолжила Констанция, — но и обязанности. В первую оче -
Редь, они должны уважать христианские законы и короля.
Мистер Пенн успехнулся.
— Аристократы первыми нарушают свой долг, — сказал он. — Они бегут за границу, оставляя Францию на произвол судьбы.
— Я не разделяю вашего мнения, господин Пенн, — возразил ему судья. — Аристократы уважают своего короля, назначенного божьим промыслом.
Американец обозленно воскликнул:
— А что это такое — божий промысел по отношению к аристократам? Они что, имеют непосредственную связь с господом богом, которую не имеет народ? Нет, это всего лишь способ передавать наследство от отца к сыну и оказаться на троне после смерти предка. Вот поэтому и получается иногда, что после льва на трон восходит осел.
Констанция не выдержала и вышла из-за стола. В проходе между столами она едва не столкнулась с Ретифом де ля Бретоном, который направился к Казанове.
— Приятного аппетита, — приветствовал венецианца Ретиф. — Как приятно видеть, что аппетит еще не изменил вам. Не правда ли, сегодня вечер, полный тайн?
Казанова удивленно посмотрел на Ретифа.
— Кстати, какое сегодня число?
— Двадцать первое июня. Казанова пожал плечами.
— Обычный день, ничего особенного. А почему вы ничего не едите, месье Ретиф? Тот пожал плечами.
