— Выгнали.
— Из-за Рубана?
— Наверное.
— Уезжаешь?
— Нет.
— А ночевать есть где?
— Пока нет.
— Так приходи — переночуешь.
— А комендант?
— А что комендант? Дома у меня переночуешь. Не все еще зверями стали.
Требуются, требуются, требуются... Забойщики, крепильщики, коногоны... Это я не потяну... Неужели нигде не требуются электромонтеры? Пойти на завод? Ладно, сначала — шахты. Уже далековато от центра, возле шахты «София» читаю: «Рудоремонтному заводу треста «Макеевуголь» требуется техник-электрик». Что за завод с таким странным названием? Ладно, какая разница!
— Где тут рудоремонтный завод?
— А вон его проходная. На проходной спрашиваю — к кому обратиться?
— Так скоро уже конец работы, — отвечает вахтер, но звонит по телефону, а потом говорит мне:
— Вон туда пройдите, спросите Каслинского, это начальник цеха. В цеху ремонтируют моторы. Тут же — Каслинский.
— Техник? Практик?
— Да практика у меня небольшая. Кислинский засмеялся.
— Да я не о стаже, об образовании. Техникум кончили?
— Кончил.
Пойдемте. Тут не дадут поговорить. Он повел меня в контору, и мы уселись в пустой комнате. Не потребовал документы — стал расспрашивать: где кончил техникум, когда кончил, где работал.
— В горнопромышленном отделе ВЭС? Это хорошо — имеете представление о нашем деле.
А почему бросили институт?
Я потер палец о палец.
— Да, учиться сейчас тяжело. Женаты?
— Нет.
— А семья большая?
— Большая.
— А как вы в Макеевке оказались?
— По объявлению вашего института организации труда и безопасности.
— А там не взяли?
— Взять-то взяли... Сам понял, что моих знаний мало, чтобы там работать. Дали тему, а я в ней ни бум-бум... Не ждать же пока попросят.
— Еще там работаете?
— Нет, уже уволился.
— Как же так? Сначала увольняетесь, потом ищете работу.
— Неохота отпрашиваться в рабочее время. Да и работа — не проблема, не у вас, так в другом месте.
— Это верно. Так говорите — знаний маловато. А вот такой расчет сделаете?
— Сделаю. Он задает условия, я делаю элементарный расчет, он задает посложнее.
— Нужен справочник.
— А я вам справочник. Делаю и этот расчет, отвечаю на вопросы — как на экзамене.
— Для нас ваших знаний хватит. Но, скажу откровенно, смущает меня одно обстоятельство. — Замерло сердце. — Очень вы какой-то хлипкий. Боюсь — не потянете.
— Так я же не на физическую работу нанимаюсь.
— Не на физическую. Но работать придется много, не считаясь со временем. И по шахтам мотаться.
— А я работы не боюсь, я — выносливый.
— Ну, если выносливый... Вот вам бумага — пишите заявление, а я сейчас принесу анкету. — Принес анкету. — Заполняйте, а я пока схожу в цех. Да, вы сегодня что-нибудь ели?
— Ел.
Вернувшись из цеха, спрашивает:
— Как у вас с жильем?
— Никак.
— Устроим. Сегодня есть где ночевать?
— Право не знаю, неудобно идти в общежитие института.
— Переночуете в общежитии рабочем, шахтерском. У нас своего нет. Ах, да! — Дает мне кусок хлеба с салом. — Извините, больше ничего нет, а столовая уже закрыта. Да бросьте, не стесняйтесь!
Читает мою анкету, а я слежу за выражением его лица. Оно по мере чтения все больше становится озабоченным. Озабоченным, а не испуганным — это уже легче.
— Ну, что ж. Давайте документы — паспорт, об образовании, военный билет. Освобождение? Вот оно что! То-то я вижу — хлипкий. Я сам пойду вас оформлять, а вы уж наберитесь терпения и меня тут ждите.
— Возьмите и это. — Протягиваю ему характеристику, написанную Байдученко. Каслинский читает и улыбается.
— Хорошая характеристика. Жду долго, очень долго. Уже стемнело, когда он вернулся.
Все в порядке. Возвращает документы, кроме характеристики, и дает направление в общежитие. Выходим вместе, он кого-то подзывает и поручает проводить меня в общежитие — оно недалеко, рядом с шахтой, расположено в бараке.
В комнате шесть коек в три ряда, моя — в среднем, ближе к двери. Сверх ожидания — чисто, тихо и тепло, даже форточка открыта, и чуть колеблются белые занавески. На одной койке кто-то спит, на другой — сидя читает газету. Что ж здесь сидеть? Пойду в кино. По дороге думаю: вещи сегодня забирать не буду, завтра сдам в камеру хранения при общежитии, лягу спать — документы и деньги положу под простыню. Шел мимо междугороднего переговорного пункта и замедлил шаги. У Майоровых дома телефон, очень хочется позвонить, остановился, колеблюсь. Сначала — обжиться на новом месте, написать письмо, а потом можно и позвонить. Звонить сейчас — напугать своими новостями. Но ведь можно позвонить просто так, не сообщая новостей. Наконец, решился и впервые в жизни заказал разговор. К телефону подошла Нина.
