Трое других солдат быстро занимают позицию вокруг дома. Изо всех сил притворяясь невозмутимым, чтобы успокоить родителей, я кладу бутерброд и говорю:
– Здравствуйте, госпожа министр.
Лили Ноктис входит и, опустив наставленный на нас автомат, знаком приказывает солдату идти к своим товарищам. Потом поворачивается к моей матери, которая стоит ни жива ни мертва, и решительно протягивает ей руку.
– Очень рада знакомству, госпожа Дримм. Извините за такое немного театральное появление, но вы знаете службу протокола. Как только эти ребята покидают центр города, им кажется, что они попали в джунгли. А вы, наверное, господин Дримм? Очень приятно. Вы можете гордиться своим сыном, он настоящая телезвезда.
Застыв с чашкой, поднесенной ко рту, отец таращится на сногсшибательную женщину в коротких сапожках, черных бархатных брюках и облегающем кожаном пиджаке. Она поворачивается к моей матери, которая так и стоит в полном оцепенении.
– Я Лили Ноктис, новый министр игры. Вы можете опустить руки. Я в восторге от телепередачи, в которой вы снялись вчера в казино, и у меня относительно вас большие планы. Нам необходимо придать Игре гуманистическую, психологическую и семейную значимость. Если вы не возражаете, я хочу сделать вашего сына лицом большой рекламной кампании. Можно забрать его у вас на время?
Родители, разинув рты, таращатся на меня, затем молча переглядываются. Привыкнув к рутине и житейским проблемам, теряешь способность реагировать, когда на тебя с неба падает что-то отличное от черепицы. Даже я, с воскресенья привыкший ничему не удивляться, от такого поворота теряю дар речи.
– О, с удовольствием, госпожа министр, – запинаясь, лепечет мать.
– Я отвезу его в национальную Ассамблею казино, а завтра утром доставлю обратно. Мои сотрудники предупредят преподавателей в коллеже. А вам, дорогая госпожа Дримм, я хочу доверить государственную задачу по разработке Концепции Игры. Всего хорошего.
– Я полностью в вашем распоряжении, госпожа министр, – поспешно отвечает мать; всё-таки у нее потрясающая способность к адаптации. – Томас, дорогой, может, ты переоденешься?
– Мы всё купим на месте. Итак, молодой человек, в путь!
Лили Ноктис берет меня за руку и тянет за собой. Я встречаюсь взглядом с родителями.
Гордость и восхищение с одной стороны, беспомощный гнев – с другой.
– Подождите! – неожиданно протестует отец.
– Прекрати! – шипит мать. – Ты же видишь, они спешат.
Из-за шума винта я не слышу продолжения, но отлично его себе представляю. Если мать привела в экстаз надежда на сказочную карьеру, то отец увидел в этом только использование меня в рекламных целях, эксплуатацию несовершеннолетнего, превращение человека в «толкача» нужного товара. Я прекрасно вижу, что у Лили Ноктис совсем другие планы, но понимаю, что она действует так из соображений секретности. И мне сейчас хорошо, как никогда в жизни.
Вертолет взмывает над грязной лужей. Я смотрю, как съеживается мой жалкий пригород, сливается с другими такими же, исчезает внизу, под облаками. Остаются только волшебный аромат и волнующее присутствие Лили.
– Извини за этот спектакль, Томас, но у нас срочное дело: мы летим в Зюйдвиль. Мой брат не попался на твою удочку. Они нашли настоящий труп Пиктона, сейчас его достают из воды, через час извлекут из него чип, и твой медведь будет ни на что не годен.
– Но откуда вы знаете?
– Правительство знает всё и обо всех, Томас. В основном оно не вмешивается, но иногда приходится принимать меры.
– Мы засекли такси, госпожа министр.
– Отлично. Выполняйте перехват и приземляйтесь.
Вертолет начинает снижаться и выходит из облачной зоны. Прямо под нами пустынное шоссе, посреди которого стоит такси Бренды в окружении мотоциклистов. За километр до этого места установлены заграждения, блокирующие движение по шоссе. Вертолет приземляется около такси, откуда два мотоциклиста пытаются выволочь Бренду. Та сопротивляется как бешеная. Один из солдат тащит ее к кабине пилота. Она с ужасом озирается, раздавая удары направо и налево, но, заметив меня, сразу перестает сопротивляться. Чтобы успокоить ее, я улыбаюсь: мол, всё под контролем.
