— О, Людмила Андреевна, здравствуйте.
— Привет.
— А я как раз насчет пленочки.
— Какое совпадение! — Успенская дымила папиросой, не вынимая ее изо рта.
— Не готова? Ведь срок был еще…
— А у нас в стране хоть что-то делается в срок?
— Но они обещали?..
— До задницы им собственные обещания. У них на день сто пятниц!
— Может, как-то нажать можно?
— Бесполезно. И вам здесь крутиться нечего. Я же сказала, что сообщу. И что вообще вы хотите увидеть?! Это кинопленка, ясно? Не видео! Мы снимали только дубль. От «камеры» до «стоп». Ничего вы не увидите интересного! Фон провалился — и все.
— Провалился?
— Недосветили, суки.
Грязнов закурил возле Успенской, продолжавшей нервно дымить папиросой.
— Тут курить нельзя. — Успенская показала на плакат. — Вон вахтерши вас сейчас заметут.
— А вас?
— Меня?!..
Грязнов быстро затушил сигарету, конечно, его заметут. А вот Успенскую поди попробуй. Бой-баба.
Квартиру Кирилла еще не обыскивали. Лена зря волновалась. Ее обыскивать начали, как раз когда они с Денисом приехали. Словно нарочно.
«Ну вот, — подумал Денис, — теперь Ленка решит, что это я милицию позвал».
Следователь и трое оперативников обыскивали квартиру. Двое пожилых людей наблюдали за ними.
Лена сидела в углу в кресле. На оперов почти не смотрела, а вот Дениса просто прожигала взглядом.
— А соседей зачем позвали? — кивнула в сторону тех двоих Медведева.
— Так положено, Лена, — объяснил Грязнов, который почему-то и в этом чувствовал себя виноватым. — Они понятые.
— Ну если положено…
— Лена, ты разрешишь позвонить?
Она кивнула. Грязнов вышел на кухню. Он достал сценарий сериала и набрал по нему номер телефона. Сработал автоответчик, и игривый голос Ксении выдал длинную фразу: «Привет, ты действительно уверен, что я захочу тебя слышать?»
После длинного сигнала Грязнов произнес на автоответчик:
— Не уверен, но хотелось бы тебя услышать, а еще больше — увидеть…
Вошла Лена, и он спешно положил трубку.
— Знаешь, так странно, — сказала Лена. — Я почему-то все время забываю, что Кирилла нет. Хожу, что-то делаю, о чем-то думаю — и вроде все по-старому и ничего не случилось. А потом — бах! Его ведь уже нет!
— Бывает, — промычал Грязнов несуразное.
— Пытаюсь вспомнить что-то из того дня. Должна же я была почувствовать, как-то увидеть, что жить ему осталось совсем немного.
Заглянул следователь:
— Можно вас на минутку?
Они вернулись в комнату.
— А что здесь? — спросил следователь, указывая на ящик письменного стола.
— Это его личный ящик.
— Он закрыт на ключ. Он у вас есть?
— Нет. Это его личный ящик. Если он вас так интересует, взламывайте.
Оперативник аккуратно открыл отмычкой ящик стола.
Лена не стала смотреть, снова ушла на кухню. Грязнов поплелся за ней.
— Представляешь, какие были его последние слова мне? — продолжала Лена. — «Ленка, нажарь сегодня вечером картошки. Так хочется жареной картошки с солеными огурцами». Представляешь, и ничего больше! О какой-то картошке сказал. Вот же глупость!..
— Это не глупость. Он ведь не раз говорил, что ты умеешь жарить картошку каким-то особенным способом.
— Жарю как все…
— Он еще шутил: «За Ленкину жареную картошку родину продам!»
— Грязнов, — позвал следователь.
Грязнов заглянул в комнату. Следователь протянул ему документ.
— Что это?
— Разрешение на газовый пистолет.
— А сам пистолет?
— Нету.
— Лена, — Денис обернулся к вдове, — у Кирилла что, был пистолет?
— Да. Газовый. Он говорил — у мужчин те же игрушки, что и у детей, только настоящие.
— Где он его хранил?
— Да везде он валялся.
— А из дому он его выносил?
— Брал иногда… — сказала Лена и осеклась. Грязнов смотрел на нее как-то странно, пугающе.
Следователь поймал этот взгляд Дениса, они переглянулись, и следователь кивнул.
— Поехали, — сказал он.
Следователь покопался в сейфе и выложил на стол два пистолета:
— Хватит?
Денис вынул свой и тоже положил рядом:
— Вот теперь сойдет.
Следователь накрыл пистолеты газетой, а Грязнов выглянул в коридор:
— Лен, заходи.
Медведева робко вошла в кабинет.
— Лена, ты только не волнуйся, это просто. Ты посмотришь сейчас на пистолеты. Если какой-нибудь узнаешь, скажи, ладно?
— Я не разбираюсь в пистолетах.
