А спустя некоторое время английский посол при русском дворе Чарльз Витворт, касаясь начавшейся донской смуты, писал своему правительству:
«Войсковой атаман письмами подстрекал к бунту и к умерщвлению Долгорукого, обещал поддержать бунтовщиков всеми силами, а теперь уверяет царя в своей преданности и предлагает ему свои услуги против них»[12].
VII
Появление Булавина в Сечи необычайно взволновало запорожцев. Имя бахмутского атамана, защищавшего голытьбу, давно произносили здесь с восторгом, и Кондратия Афанасьевича сразу окружила шумная ватага сечевиков, среди которых преобладали сиромашные и новопришлые. Это было неудивительно. У богатых запорожских стариков и хлеба, и пожитков вдоволь, а у сиромашных ни зипунов, ни шапок, они только и мечтали о том, чтоб погулять с молодцом-атаманом…
— Сказывай, что на Дону? Пошто сюда бежал, батько?
— Зрада великая, браты… Атаман Лукьян Максимов с донской старшиной предали нас. Ночью, как тати, ударили в спину… Подмогу у вас просить хочу.
— Дадим допомогу, батько! Все, как один, поднимемся! Зараз войсковую раду скличем! — загорланили, перебивая друг друга, казаки.
Булавин, выждав, пока крики немного затихли, произнес:
— Бью челом всему низовому товариству и прошу дать походные пушки и с нами за правду постоять, как было искони между нами, казаками, единомысленное братство… А дело нам до бояр да до панов, которые неправдою живут, а нас всех обижают. А нам, всех рек казакам, жить всегда в добром совете и вольности наши казацкие оберегать купно!
Запорожцам речь атамана пришлась по душе, они снова зашумели:
— Любо, любо! Станем купно за вольность! Дадим пушки! Побьем панов и арендарей!
Булавин поклонился буйному товариству, вставил:
— На вас в полной надёже я, браты… А что скажет старый черт кошевой Финенко? Не с пустыми руками надо идти на Дон, а оружие и порох в войсковой скарбнице…
— Коли не даст, так скинуть его с кошевья к бисовой матери! — предложили скорые на решения сиромашные.
— А кого ж кошевым мыслите? — осторожно задал вопрос Булавин. Кто вам годен?
Казаки сразу отозвались:
— Костя Гордеенко. Костю кричать станем. Костя преград чинить не будет.
Булавин подробно расспросил сиромашных о всех запорожцах, на которых можно положиться, и пришел к выводу, что Зерщиков прав: Костя Гордеенко в самом деле оказывался наиболее подходящим кошевым.
Кондратий Афанасьевич отправился к Гордеенко. Тот недавно женился, жил близ Сечи на хуторочке и встретил бахмутского атамана приветливо.
Константин Гордеевич Головко, или Костя Гордеенко, как звали его казаки, широкоплечий великан, буйный и дерзкий на язык, со шрамом на лице, оставшимся после азовского похода от кривой янычарской сабли, не был уже, как прежде, вожаком сиромашных. Втайне завидуя богатым сечевым старикам, Костя успел обзавестись крепким хозяйством, стал корыстолюбив и прижимист. Но, зная, какую силу в Запорожье представляют сиромашные, он на виду всегда поддерживал их требования, чем и снискал доброе о себе мнение.
Дом Гордеенко содержался в чистоте и порядке, В горнице тепло, уютно. Костина проворная жинка в цветном сарафане и желтых сафьяновых. сапожках пекла блины. На столе, покрытом вышитой украинской скатертью, стояли и сулея со старой пенной горилкой, и жбан с брагой, и рыба, и сметана. Костя наполнил кубки горилкой и, глядя на гостя чуть косящими и хитроватыми глазами, произнес:
— Бувай здоров, атаман! Рад, ей-богу, видеть тебя у нас.
— Будь здрав и ты, Константин Гордеевич!
Казаки чокнулись. Выпили. Принялись за блины.
Гордеенко сказал:
— С Дону давно идут о тебе добрые слухи… Знаю, как ты Долгорукого князя побил и как старики, собачьи дети, зраду учинили и промысел над тобой творили… Одного не разумею, — он хитровато прищурился, — кого донские старики более страшатся, царя или голоты?
Булавин высказался без утайки. Донскую голытьбу приводить в Черкасск он не собирался. Тайного договора с войсковым атаманом и старшиной не нарушал. Совершая предательство, атаман и войсковые старшины хотели прежде всего оправдаться перед царем, свалить всю вину за убийство Долгорукого на Булавина и его вольницу. Теперь же, конечно, он соберет голутвенных и поведет их на Черкасск. Расправы за измену старикам не миновать.
