Концепция расовой гигиены - страница 12

Шрифт

Интервал

«В США больше не существует нееврейского правительства. В нынешнем правительстве Евреи являются полноправными партнёрами в принятии решений на всех уровнях. Возможно, некоторые аспекты еврейских религиозных законов, касающиеся понятия «нееврейское правительство», стоило бы пересмотреть, так как они устарели для США».
Как уже говорилось, коллаборационисты, служащие в «юденратах» и полиции, по идее, имели возможность устраивать саботаж, скрывать членов движения сопротивления, спасать своих единоверцев, осуществлять шпионаж и всячески бороться против немцев. Однако, как показали реалии жизни, лишь единицы людей, имеющих такую ограниченную власть, пытались облегчить судьбу обречённых…	Статья хвастает их полным господством в управлении и описывает много верховных должностных лиц в окружении президента как ярых сионистов, на которых Израиль всегда может рассчитывать.
Поэтому не удивительно, когда еврей Хайм А. Каплан так сказал в начале 1941 года о еврейском самоуправлении в Варшаве: «Общественный Совет — «Юденрат», на языке оккупационных властей — это мерзость в глазах Варшавского общества…».	Дэвид Дюк, «Еврейский вопрос глазами американца»

	Десятилетия оккупации и подавления палестинского народа способствовали международной изоляции Израиля, созданию атмосферы «осажденной крепости» и укреплению местечковых тенденций в жизни страны. Ликвидация национальных проектов, социальная незащищенность, отсутствие личной и экономической безопасности граждан приводят к массовой эмиграции из Израиля. Сегодня за границами Израиля по разным подсчетам живет от одного до двух миллионов израильтян и их детей. Уезжают, естественно молодые и сильные, потому, что слабым сегодня нечего делать в негостеприимном глобализированном мире. Израиля покидают в основном, метро–евреи. В точности, как когда–то местечко. Главной причиной эмиграции из Израиля, как и любой эмиграции — невозможность реализовать себя дома.
Фото на память — еврейский полицейский, два еврея и немецкий охранник. Варшавское гетто, 1942 г	Я прожил в Израиле большую часть своей жизни, прошел все войны и отдал этой земле частицу себя, с гордостью ношу израильский паспорт и считаю Израиль своим домом. Но я люблю и то, что в Израиле презирают. Я люблю звуки еврейского языка — идиша, люблю не популярную в Израиле клезмерскую музыку моих предков, неунывающий, парадоксальный, далеко не любой вкус острый еврейский юмор, часто направленный на самих себя. В Израиле его принято считать юмором гетто, а звуки идиша вызывают в ивритской кпомании истерические смешки. Я принадлежу к советскому еврейству — самобытной еврейской общине, сформировавшейся в ХХ веке и внесшему огромный и самобытный вклад в общую культуру евреев.
	В Израиле типичное эмигрантское общество, построенное по принципу очереди — кто последним пришел, последним получает. Мы там с самом конце очереди, и прибытие миллиона эмигрантов из СССР в 1990‑е годы остановило карьерный роста, а то и отбросило назад многих из нас, приехавших в 1970‑е. Мы все «русим», считаемся евреями третьего сорта, после выходцев из исламских стран, а то и после израильских арабов. Я люблю и ценю элементы арабской культуры, с которой мне посчастливилось познакомиться.
	Если свободу быть евреем в Израиле попытаются заменить «вынужденной необходимостью» жить в местечке, в непомерно разросшейся Касриловке, даже вооруженной ядерным оружием, то все больше и больше искренних и преданных еврейскому народу сионистов будут задавать вопрос, который поставил Лев Гринберг. И все больше людей будет с подозрением смотреть на тех, кто утверждает, что быть сионистом — обязательно значит поддерживать еврейское государство на Ближнем Востоке.
	Михаэль Дорфман

	«В одном местечке жили брат и сестра. Началась война и пришли немцы. Ворвались к ним в дом и забрали сестру. Тогда брат пришел к Главному Нацистскому Офицеру и стал умолять его вернуть сестру. А нацист говорит брату: «Отдам, если у тебя на ладонях волосы вырастут». Пошел брат домой и всю ночь молился, чтобы сие чудо произошло. И на утро это случилось. Б-г помог брату и сестре. Девочка была отпущена. Война кончилась и они благополучно приехали в Израиль».