Чертыхнувшись, усталый воин присмотрелся и обнаружил говорившего. Плотно сложенный, с некрасивым лицом, он лежал на земле в тени перевернутой колесницы. Опасности он представлять не мог — тяжелый бронзовый поручень придавил нижнюю часть его тела и, под весом платформы, даже ушел в землю. Но голос — ясный и четкий, несомненно, бесстрашно-дерзкий… как он мог быть таким у смертельно изуродованного человека? Не найдя ответа на этот вопрос, воин с мечом неуверенно ухмыльнулся:
— Пощадить тебя? А зачем? Я ведь солдат, а не торговец рабами. И мой долг честного воина — облегчить последние страдания моих товарищей и противников. Впрочем, все они мне братья, братья по оружию, соратники по единому воинскому братству. И как знать, быть может, когда-нибудь такой же милосердный клинок поможет обрести вечную жизнь моей душе простого солдата, избавив ее от лишних мучений.
— Простого солдата, говоришь? — переспросил человек, лежавший под колесницей, и в его голосе дерзость смешалась с издевательской насмешкой. — Нет, врешь, никакой ты не солдат! Ты — король!
Это слово прокатилось над долиной, словно заставив встрепенуться тех, кто в действительности уже много часов не слышал ни единого звука из этого мира. Хохотнув, незнакомец продолжил:
— Король Конан Кровавые Руки! Конан Обагренный Топор, венценосный палач из Аквилонии.
Придавленный колесницей человек, однако, показывал чудеса жизнестойкости. Выкрикивая свои титулы оскорбления, он успевал еще и корчить выразительные рожи, жутковато смотревшиеся на его лице, прикрытом чуть не до глаз не по размеру большим шлемом.
— И как король, ты, деспот-иноземец, можешь не утруждать себя исполнением долга простого солдата. Разве тебе об этом еще не говорили? Не забывай же, ты — король, и для тебя писаны совсем другие законы!
— А ты, однако, неплохо знаком с обычаями королей. — Уставший, израненный Конан не стал отпираться или подтверждать верность догадки незнакомца. — И все же я, пожалуй, избавлю тебя от лишних страданий, которые ты, впрочем, переносишь весьма достойно. И моя душа будет тогда еще чуть более спокойна.
— Страдания? Нет, король-мясник, я ведь даже не ранен. Я слишком доблестный и умелый воин, чтобы быть раненным даже твоими трусливыми, целящимися в спину стрелками.
Незнакомец выразительно закатил глаза и протянул к королю обе руки, показавшиеся несоразмерно короткими по сравнению с коренастым, закованным в латы телом.
— Я бы продолжал сражаться и сейчас, если бы эта проклятая колесница не придавила мне нижние пластины доспеха. — Незнакомец показал рукой на то место, где бронзовый поручень вдавил в землю на уровне бедер веер металлических полос. — Это же просто дешевая подделка, а не настоящий боевой доспех, выданный мне накануне похода с одного из дворцовых складов Ианты. ('толь велико было мое желание участвовать в сражении, что даже жестокосердный старый король Балт не смог отказать мне. Лорд Малвин предоставил мне эту колесницу… Вот ведь пакость какая приключилась — приличного возничего у него, видите ли, не нашлось!
— Кром, да ты, как я понял, — карлик!
Конан, сообразив, в чем дело, вставил острие меча между пластинами придавленного доспеха и, надавив, перерезал изнутри кожаные застежки. Словно птенец из скорлупы, из вскрытого доспеха выкарабкался маленький человечек.
— Ну, наконец-то свободен! — воскликнул карлик. Распрямившись в полный рост, он едва доходил Конану до середины бедра.
— А вот и мой грозный меч — Разящий Сердца! Все это время он лежал почти рядом, но за пределами досягаемости. Теперь он снова в моих руках!
Карлик схватил валявшееся где-то под колесницей подобие меча размером чуть больше среднего кинжала и воинственно потряс в воздухе своим потешным оружием, состроив грозную физиономию.
— Ну что, как будем биться? — вызывающе обратился он к Конану.
— Битва окончена, маленький человечек. Твоя сторона проиграла ее.
— Что? Не может быть — такой позор на мою голову! И все же, — встрепенулся карлик, — еще рано говорить о том, что война окончена, и провозглашать имя победителя.
Карлик замахал своим клинком, но его рука была тотчас же перехвачена стальной рукой Конана, который легко забрал опасную игрушку из разжавшегося кулачка.
