– Василий?
– Ага. Василий. А ты урод! Как ты смеешь наших женщин этим козлам продавать!
– Да ты что? Что с тобой? Я уже договорился с нашим правительством. Первый контакт. Ладьёры нам помогут разобраться…
– Помогут они, как же, – бросил на ладьёров мрачный взгляд Вася. – Нет, ты, конечно, контактируй спокойно. Кто я такой, чтобы тебе мешать…
– Вася, ты не понимаешь, но поймешь, – твердо сказал Станислав.
– Я, Славик, понимаю гооораздо больше, чем ты можешь себе представить…
Ладьёры спокойно наблюдали за диалогом. Станислав даже в какой-то момент удивился, потому что у него вряд ли хватило бы терпения промолчать, и только он заметил, как после последней фразы Васи Талин внимательно посмотрела на Зиларда, а тот ей кивнул.
* * *
А на третьи сутки ехать Кате надоело. Теперь до нее начинало доходить то, о чем говорил рыжеволосый Петя. Скорость поезда просто убивала. Даже самых прогрессивных оптимистов. Люди настолько привыкли путешествовать с комфортом и быстро, что сейчас, когда схлынула первая волна шока, терялись и не знали, как себя вести. Стоять в очередь в туалет, спать без подушки и постельного белья, не иметь никаких вещей кроме нательных…
Настроение в вагоне упало ниже некуда, и Катя до сих пор так и не сумевшая восстановиться как духовно так и физически, погружалась вместе со всеми в пучину отчаяния.
Сначала у нее были порывы о ком – нибудь позаботиться. «Я сильная, я смогу, я не должна сидеть без дела!» – думала она, поглядывая в сторону Игоря, который даже за один день заметно осунулся. Катя осмелилась подойти и спросить, не нужна ли где – нибудь ее помощь. Игорь пару минут внимательно смотрел на нее, а потом хмыкнул и послал обратно в купе. Катя уже знала, как называются различные части старинного поезда. «На кухне у нас полный комплект. Для технических нужд и поддержания порядка ты не подойдешь… Сама придумай чем себя занять…» – обосновал он свой отказ. Катя сначала обиделась, она же хотела как лучше, а потом поняла, что Игорь ей лично ничего не должен. Спасает человечество? Ну и пусть, а она, Катя ему мешать не будет. Поэтому просто тихонько вернулась на свое место, и не обращая внимания на говорливых соседей, опять уставилась в окно. А там сначала были горы, потом леса, а потом могучие леса… Было непередаваемо красиво, несмотря на погоду. Дожди шли не переставая, из – за чего в вагоне было влажно и душно. К посторонним запахам Катя кое – как притерпелась, но в поезде опять похолодало, и она снова стала спать урывками, преимущественно сразу после еды.
Кормили плохо, но регулярно. Соседка Маша, которая отправилась на кухню узнать, почему им три раза давали недоваренные макароны в странном жирном бульоне, вернулась нахмуренная и на посыпавшиеся со всех сторон вопросы, пробормотала сосредоточенно:
– Удивительно, что они вообще в таких условиях умудряются хоть что-то готовить, – после чего замолчала.
Ее муж Антон несколько раз на нее поглядывал, удивленный переменой, даже Катя из своего угла забеспокоилась. Для Маши молчать было непривычно, и в итоге она все-таки не выдержала:
– У них все кончается… И продукты и топливо. Они нам не говорят, чтобы не пугать.
После этого надолго замолчали все остальные.
* * *
Космокатера улетел, и Талин сразу собрала совещание. То что все происходило быстро с одной стороны это было ладьёрам на руку, но с другой, времени на обдумывание ситуации и принятие правильных решений оставалось мало. Предстояло обсудить объемы помощи. За столом Дьён не без злорадства занял место Зиларда.
– Наша первоочередная задача, – начала Талин, – хотя бы предварительно согласовать план действий. Идеи?
– Эпицентры воздействия климатических преобразователей мы вычислили. Сетку нейтрализации можем собрать довольно быстро. У нас четыре звездолета, которые соответствуют нашим запросам, а для дела хватит и трех. Но работать придется с каждой точкой отдельно… – доложил Аксар.
– А сколько их всего?
– Пятнадцать.
– А что по времени?
– Ну, – протянул Аксар, – если учитывать время на расчеты, монтаж, воздействие, то около двух суток непрерывной работы. И это еще если нам разрешат работать… Я же правильно понимаю, что втихаря мы ничего делать не будем?
