– Да, сейчас, – девушка пролистала тетрадь, – так. Вот. Ищите кого – то конкретного?
– Д-да. Ардам Мария.
– Есть такая. Могила номер пять.
И Катя сорвалась с места. Она бежала через кусты, задыхалась и чуть не падала. Остановилась только тогда, когда увидела, что земля перед ней перекопана и стоят неровные таблички с цифрами. Рядом какие-то мужчины рыли огромную яму, другие подтаскивали к ней тела.
– Да что же вы делаете?! – закричала Катя, и подлетела к мужикам. – Ну, нельзя же так! Всех вместе! Мы же потом не найдем!
Один мужик отбросил лопату, выскочил из ямы, резко схватил Катю за шею и подтащил к широкому стволу дерева.
– Слышь, ты! Прекрати истерить! Думаешь, это легко? Копать тут после бессонной ночи! Да еще когда всякие малолетние дуры указывают что делать и как!
– Сережа, оставь ее! – к мужику подошел молодой парень и положил ему руку на плечо. – Я сам.
Сережа опустил руку, зло сплюнул и пошел прочь.
– Послушай, – обратился к Кате молодой человек, – я понимаю, ты напугана и расстроена. Но по – другому нельзя, понимаешь? Хоронить надо, – тут он запнулся, – надо! Черт! Надо! Но мы не можем тратить силы на то, чтобы сделать это так… как надо! Сейчас мы можем только так, как есть. Так как мы можем. И если этого не сделать, то трупы начнут разлагаться. Это опасно для живых, понимаешь? Живым будет плохо. Надо думать о живых!
– У… у меня там мама… – всхлипнула Катя.
– Где? – спросил парень и прижал ее голову к своему плечу.
– Номер пять, – тихо ответила Катя. Она так и не смогла произнести слово «могила».
Парень обнял руками ее голову, чуть отстранил от себя и заглянул прямо в глаза:
– Не ходи туда, не надо. Думай о себе! Радуйся, что жива! Твоя мама точно этому радуется! Не думай сейчас об этом! Забудь! Все будет хорошо! И… Найди себе дело. Иначе от мыслей свихнешься.
– А твои…? – всхлипнула Катя и часто – часто заморгала, пытаясь стряхнуть текущие из глаз слезы.
– Номер два, – тихо ответил парень.
* * *
Талин в упор смотрела на угрюмо сидящего напротив гуманоида. Сзади стояли Зилард, Келемен, и Дьён. Талин спиной чувствовала их напряжение. На охрану Зилард ее так и не уговорил. Талин невольно усмехнулась. Что ей это гуманоид? Судя по развитию мускулатуры, он вряд ли превосходит ладьёров по силе и ловкости, а Талин тренировками никогда не пренебрегала.
Гуманоид с тех пор как очнулся, ни одного вопроса не задал. И когда Талин об этом доложили, то она предположила:
– Он или слишком умный и выжидает, или слишком глупый и до сих пор ничего не понял.
Дьён выдвинул свою версию:
– Или немой…
«Интересный вариант» – Талин чувствовала азарт, и, кажется, начинала понимать Дьёна в его стремлениях стать контактником. И вот сейчас она сидела перед гуманоидом, думая, с чего начать разговор.
– Успокой его, – шепнул по – ладьёрски Дьён, – Сабо говорит, что у него сердцебиение учащенное.
– Здравствуйте, – улыбнувшись, начала Талин, – вы в безопасности. И с вами не произойдет ничего плохого, если бы будете вести себя правильно.
– Кто вы? – резко спросил гуманоид.
– Мы ваши друзья. – спокойно ответила Талин.
– Не имею привычки дружить с бабами! Говорите, что вам от меня надо и заканчивайте этот фарс.
Офицеры никак не отреагировали на выпад гуманоида, и Талин продолжила улыбаться. По правилам при первом знакомстве от контактников требовалось держать себя в руках и не провоцировать конфликты. Мало ли какие у других рас традиции. Но в другой ситуации он бы уже лежал со сломанной шеей за оскорбление Талин. Дьён все равно напрягся и, делая выдох, заметил, что Зилард медленно распрямил сжатые в кулак пальцы, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица.
– Я повторяю вам, что мы ваши друзья и искренне хотим вам помочь. Вы знаете, что происходит на вашей планете?
– А мы в космосе? – недоверчиво спросил гуманоид. – Вот черт! Кто вы такие?
Талин чуть передернула плечами, удивляясь глупости гуманоида, который упорно не желал впитывать ту информацию, которую она пыталась ему дать. Дьён вспомнил один из постулатов о примитивном мышлении низших рас: «Они всегда сначала думают о себе, а потом о процветании своего народа». И гуманоид не стал исключением, его тоже озаботила собственная судьба.
