– Джейми. – Бэрр нахмурился. – У нас есть выбор? И вообще: ты говоришь, Оно питается страхом. Чудовище припрется сюда утолить голод. Я не собираюсь показывать врагу, что боюсь его. Даже врагу-человеку, а не то что диковинной зверюге, как ты ее описываешь. – Бэрр дунул, светлая свинцовая пыль взвилась в воздух. – Джейми, завари-ка свежий кофе. Чтоб от тебя хоть какой-то толк был.
Когда Джейми вернулся с чашками, Бэрр заряжал свой револьвер. Пять патронов в пять гнезд. Пустое гнездо Карпатьян поставил под боек. По-военному. Он знал, что это может спасти жизнь.
– Ты уверен, что эти штуки смертельные, как ты говоришь, Бэрр? – Джейми поставил чашки и кивнул на револьвер.
– Ага. Я такими не убивал людей, но я видел, что получается после такой штуки. Я был на побережье Северной Африки. На маленькой базе. Шестьсот человек на площади в. с хоккейную площадку. Выходить было нельзя. Считалось, что нас там нет – официально. После шести месяцев «работы» и игры в карты с людьми происходит что-то странное. «Мозги плавятся». Они придумывают себе животных, например, собирают им со стола объедки и каждый вечер ставят им плошку с водой. Два парня, я их знал, все время бросали бейсбольный мяч, куда бы ни шли, и считали. Спорили из-за счета. Но мяча не было. Странные, сложные игры. Игра «не хотите ли купить броненосец?» Возвращаешься с караула, будишь парня – часа, скажем, в четыре утра. Спрашиваешь, не хочет ли он купить авианосец. Парень чертыхается и переворачивается, а на следующую ночь он будит тебя и спрашивает: «А какого цвета?» Следующей ночью твоя очередь разбудить его и сообщить: «зеленого». И так недели, месяцы – пока не доходит дело до диаметра винтов и количества сортиров.
Так вот, один парень, из военной полиции, начинает играть в русскую рулетку. Он воображает, что это не слишком опасно. Если револьвер хорошо смазан, то единственный патрон, когда крутанешь барабан перед тем, как выстрелить, остается снизу из-за своего веса – далеко от бойка. Это действительно срабатывает в девяноста девяти случаях из ста.
Каждый вечер в буфете, после ужина с парой пива, он повторяет все как по расписанию. Разрядил. Зарядил по новой: один патрон. Крутанул. Дуло в рот, все вздрагивают, нажал на курок, щелчок, всеобщий хохот. Он это проделывал неделями. Однажды вечером что-то вышло не так. Единственная песчинка или даже просто волос. И патрон напротив бойка.
Пришлось даже красить потолок: весь был забрызган мозгами.
Я видел, что значит один выстрел в упор.
– Подогреть кофе? – спросил Джейми.
– Конечно, и рому принеси. С разрешения Холли.
– Там в шкафу коробка сигар рядом с винной стойкой, – прибавила Холли. – Принеси заодно.
Холли предложила сигару Джейми, тот отказался. Женщина обрезала у одной кончик, взяла ее в рот и чиркнула спичкой.
– Я не знал, что ты куришь, – заметил Бэрр.
– Как рыба. – Она выпустила дым с боков толстого цилиндрика.
Джейми не понял.
– Холли имеет в виду, что она не курит. У нее такая манера говорить. Ты привыкнешь, когда узнаешь ее получше.
– Узнать кого-нибудь, хоть кого-нибудь – это здорово, – сказал Джейми. – Я никого и не знал толком, с тех пор как.
Холли отдала Бэрру зажженную сигару и положила руку на руку Джейми: – Все будет по-другому. Когда кончится вся эта гадость.
– Конечно. – Он не улыбался.
Бэрр пыхнул сигарой, отхлебнул кофе. Он поднял револьвер, снова положил.
– Джейми, – позвал он.
– Да?
– Я думаю, пришло время рассказать нам поподробнее, где твой зверь прячется. Ты говорил, где-то там под водой.
– В пруду на Колдовском Холма Там теперь парк. В трех кварталах.
– Я знаю, где это. Так пещера там?
Джейми описал расположение пещеры и ведущего к ней подводного туннеля.
– А другого пути нет? – спросил Бэрр.
– Нет.
– Бэрр, ты весь вспотел, – заметила Холли.
– Извините. – Он провел ладонью по лбу. – Это от клаустрофобии, когда представляю, как плыву по узкому подводному туннелю.
– Не собираешься же ты лезть туда за Ним!
– А что остается? Ты предлагаешь сидеть за кустом и ждать, когда монстр вылезет? Ты видела, что Чудовище делает на расстоянии, и предлагаешь ждать, когда Оно займется кем-то еще?
