Комиссар госбезопасности. Спасти Сталина! - страница 56
Переглянувшись с Зыкиным, Сергей коротко кивнул и отступил к самой стене, чтобы одновременно видеть всех присутствующих на трибуне, незаметно отстегнув клапан кобуры. Ну что ж, самое время признать, что заранее просчитать противника он все-таки не сумел – значит, придется действовать по обстоятельствам, благо не впервой. А в том, что действовать так или иначе придется, он нисколько не сомневался: уж слишком сейчас удачный момент, чтобы иновременной враг его упустил! Особенно когда все снимается на камеру – кто-кто, а англосаксы подобное ох как любят! У них еще с конца двадцатого века, что война, что теракт происходят исключительно «под запись», поскольку так куда проще манипулировать массовым сознанием. Одно дело – сухие строки в газете или радиосообщении, и совсем другое – живая ТВ-картинка, желательно с жертвами в прямом эфире, что всегда значительно поднимает рейтинги…
Дождавшись, пока выехавший на коне из ворот Спасской башни маршал Буденный примет рапорт генерал-лейтенанта Артемьева и объедет построенные в парадные «коробки» войска, Иосиф Виссарионович начал свою знаменитую речь:
– Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, рабочие и работницы, колхозники и колхозницы, работники интеллигентного труда, братья и сестры в тылу нашего врага, временно попавшие под иго немецких разбойников, наши славные партизаны, разрушающие тылы немецких захватчиков! От имени Советского правительства и нашей большевистской партии приветствую вас и поздравляю с двадцать четвертой годовщиной Великой Октябрьской Социалистической революции!
Не спускавший с Вождя напряженного взгляда Кобрин внезапно вздрогнул, снова ощутив уже знакомое чувство чужого присутствия. И практически сразу – еще раз, но уже несколько слабее, поскольку сказывалось расстояние до объекта, стоящего от Иосифа Виссарионовича через два человека. Что?! Не может быть! Но… КАК?! Неужели они все же решились? Неужели не понимают, что у них ничего не выйдет, что они ошибаются… или все-таки выйдет? И ошибается как раз таки он сам? А ОНИ придумали нечто новое, ему неизвестное?!
Несколько раз рефлекторно сморгнув, Сергей попытался вновь поймать едва ощутимое эфемерное чувство. Сильно закружилась голова; видимо сказывался одновременный контакт сразу с двумя чуждыми психоматрицами. Нет, все верно, он нисколько не ошибся, враг и на самом деле пытается взять под контроль разум Сталина и Берии. Да что за?!. И, кстати, отчего ему кажется, будто он ощущает еще и третьего «попаданца»?! Последнее уж и вовсе полный бред, откуда ему тут взяться? Похоже, его, говоря техническим языком, заглючило…
Перехватив взгляд Зыкина, комиссар госбезопасности двумя быстрыми кивками указал на попавших под ментальный удар людей. Витька вполне ожидаемо распахнул глаза, всем своим донельзя ошарашенным видом озвучивая то самое «не может быть».
– Товарищи! В тяжелых условиях приходится праздновать сегодня 24-ю годовщину Октябрьской революции. Вероломное нападение… – Сталин внезапно запнулся на середине фразы, схватившись руками за край невидимого из-за ограждения трибуны неширокого стола для документов, на котором лежали листы с распечатанной речью. Тяжело пошатнувшись, Вождь коротко потряс головой, словно человек, внезапно позабывший, кто он такой, почему оказался в этом месте и что здесь делает. Со своего места Кобрин не видел выражения его лица, но готов был поспорить, что сейчас оно выражает глубочайшее непонимание происходящего.
Лаврентий Павлович же и вовсе отшагнул назад, едва не упав, и инстинктивно прижал ладонь к правому виску. Впрочем, со стороны зрителей и участников парада это выглядело достаточно безобидно, словно всесильный наркомвнудел просто переступил с ноги на ногу – мороз же, понятное дело, холодно неподвижно-то стоять! – заодно поправив форменную фуражку. Подскочивший охранник аккуратно подхватил народного комиссара под локоть, поддерживая.
– Пропустите! – раздался откуда-то из-за спины сдавленный голос. – Неужели не видите, что товарищу Сталину дурно?! Товарищ Власик, да пропустите же, я врач! И вы меня прекрасно знаете!
