Супружеская?
Пара?
Эти двое?
Ладно. Бывает. Проехали. У меня фобий на чужой счет нет.
Но — с ребенком…
Да какого черта?!
— Это все Иши придумал. Он из нас двоих всегда был самым головастым.
— Из вас… двоих?
Уж не знаю, насколько адекватно медузы передавали тон моего голоса во внешний мир, но хряк все понял совершенно правильно и хмыкнул. То есть хрюкнул.
— Мы друзья. Со студенческой скамьи.
— Только друзья?
Не то чтобы меня занимала истинная подоплека происходящего, но быть усыновленным парой, состоящей из…
Совсем некстати вспомнились годы детства, когда я, понятия не имея, что делаю, обезьянничал, подглядывая за бабушкой, и старательно отправлял в неизвестность просьбу подарить мне других родителей. Ну что можно сказать? Вселенная долго запрягает, зато быстро едет: родители у меня теперь есть. И настолько «другие», о каких даже не подозревал.
— Это было практично, — буркнул козел, торопливо шагающий во главе нашей маленькой процессии.
— Что именно?
— В каждой избушке свои погремушки, — наставительно сообщил хряк.
Кто бы сомневался?
— Думаешь, легко открыть свое дело?
Даже не представляю.
— Когда бизнеса вокруг уже полно, кому сдались еще двое рыбаков на пруду?
Конкуренция, да. Повсюду. Беспощадная.
— Хорошо, что Иши факультативно посвещал лекции по государству и праву: нашел лазейку. В мэрии, конечно, зубами поскрипели, но деться им было некуда. Расписали и записали.
— Э…
Козел вздохнул, переместился по правую руку от меня и объяснил доходчивее:
— На Сотбисе преимущество при регистрации и налогообложении имеют семейные пары. Законы такие. Старые, но не отмененные. Остались еще с тех времен, когда каждое новое государство боролось за поголовье своих граждан. Эти древности почти никто не помнит: сейчас мало кто меняет изначальное подданство, поэтому и не вычеркнули ничего из местной конституции.
— А помнишь лица тех индюков в комиссии? — фыркнул Боря. — Вот была потеха!
— Пожалуй, — сдержанно улыбнулся Миша.
— Значит, у вас…
— Партнерство.
Ох, знали бы вы, ребята, сколько разных значений может иметь это невинное слово! Ну да ладно. У меня на родине ради благосостояния люди тоже частенько идут на всякие несуразности. Главное, чтобы маржа в итоге покрыла расходы.
— А насчет тебя… Извини. Времени было в обрез. К тому же ты ведь и не возражал вроде?
Вернее сказать — не соображал. Слишком много навалилось всего и сразу. Хотя, если бы даже был спокоен, как мамонт, все равно не просек бы, что происходит. И, кстати говоря, мои приемные папаши, пожалуй, тоже не особо разобрались в ситуации.
— А вас не смущает, что я — одноклеточный?
Они остановились. Резко и синхронно, как будто ударили по несуществующим тормозам одной и той же машины. Повернулись ко мне и хором переспросили:
— Какой?
— Не знаю точно, как вы это называете. Ну, когда контура нет. Второго.
Глаза у них от полученного известия задвигались крайне забавно: у козла поползли к переносице, у хряка — на лоб. Но сладкой парочке все-таки удалось посмотреть друг на друга и сдавленно выдохнуть:
— Иши?
— Орри?
Так мы и застыли посреди улицы, тремя растерянными грациями. Хорошо еще, трафик сейчас был куда как меньше, чем в день катастрофы, и прохожие почти нас не задевали. Хотя, конечно, недовольство препятствием на пути высказывали. В самых разных выражениях.
Первым опомнился хряк:
— Как ты мог это упустить? А еще доктор называется!
— Позвольте, позвольте! Кто из нас чакры чистит, тому и карты в руки!
— Да ты даже представить не способен, в состоянии какого глубочайшего стресса я находился в те злосчастные минуты!
— Еще бы! Ничего вокруг не замечал, кроме своих стенаний!
— Просто ты никогда не имел настолько тонкой связи с…
— А в твою одухотворенную голову никак не приходит мысль, что базы полетели все, разом и к черту! Не только твои, понимаешь? Вообще — все!
— Эй, эй, ребята. Потише. На вас уже оборачиваются. Еще немного, и поймут, что…
— А тебе вообще слова не давали!
Ну да. Конечно. И самое смешное, они оба имеют право так говорить. В любой культуре любого мира, наверное, существует пословица про курицу, яйца и процесс обучения. Вот только яйцо нынешнее не простое, а…
