Командоры полярных морей - страница 12

Шрифт
Интервал

стр.

Рунд изумился еще больше, когда через две недели на стол ему легла дешифровка ответа военно-морского атташе из Москвы. Капитан 1-го ранга барон Баумбах сообщал:

«На ваш запрос от 8.10.1939 года. Источник “Ипсилон-5” (Y-5).

Интересующие вас документы были переданы родителями покойного лейтенанта Жохова его товарищу по Северной экспедиции бывшему старшему штурману ледокольного транспорта «Вайгач» старшему лейтенанту Н.И. Евгенову в 1919 году для написания научного отчета о результатах сквозного плавания из Владивостока в Архангельск.

Евгенов долгое время служил в Красном Флоте гидрографом, начальником экспедиций по обследованию сибирских рек. Последние годы был старшим морским начальником Севера в составе Гидрографического управления РККФ. В 1937 году, за год до своего ареста органами НКВД, Евгенов передал на хранение все имевшиеся в его распоряжении материалы, а также написанный им научный отчет, ненецкому охотнику-промысловику, с которым познакомился еще в 1912 году на Новой Земле во время своей службы на сторожевом судне “Бакан”.

Евгенов был арестован 26 мая 1938 года и в настоящее время находится в одном из лагерей Коми АССР.

Предпринимаются меры к установлению имени охотника-ненца и его адреса».

Рунд, подавив в себе уязвленную гордость, испытал чувство, близкое к восхищению: источник Y-5 проделал филигранную работу! Правда, результат этого дотошного исследования был равен пока нулю. Найти безымянного охотника-ненца в тундре — все равно, что найти песчинку в океане…

Нетерпение, с каким Рунд ждал следующего донесения Y-5, он переживал разве что в детстве, когда приключения в книге обрывались на самом интересном месте.

Кто он вообще, этот Y-5?

Конечно, работать в Союзе стало намного легче. Особенно когда большевики разрешили немцам почти массовый въезд для поиска могил родственников, погибших на Восточном фронте. Y-5 вполне мог прибыть с этой волной и в Кострому, и в любой другой тыловой город, где размещались лагеря и госпитали для немецких военнопленных. Но скорее всего, он мог быть давно завербован и надежно внедрен в «гидрографию» Красного Флота. Не исключено, что Y-5 — один из тех остзейских немцев, что приняли участие в экспедиции Вилькицкого.

«В дополнение к донесению № 647/39.

По уточненным данным, Евгенов передал документы Жохова через знакомого охотника-ненца начальнику радиостанции Д. Петрову в фактории Ягельное на Новой Земле. В 1914 году Петров в качестве радиста на норвежском судне “Эклипс” принимал участие в спасении экспедиции Вилькицкого. В настоящее время Петров также репрессирован и находится в концлагере на острове Вайгач. Интересующие вас документы, по всей вероятности, хранятся в Ягельной губе. Проникнуть туда не представляется возможным, ввиду того что фактория и радиостанция в ней закрыты.

Y-5».


Глава четвертая.

АРКТИЧЕСКАЯ ПОЭМА

Берлин. Осень 1939 года

Ошеломительно простая мысль пришла Рунду где-то на полпути со службы домой. Если бы он не держал руль своего «опель-кадета», непременно хлопнул бы себя по лбу: «Голова!»

Фабиан тут же свернул на набережную, ведущую к дому Новопашенного. Кто, как не он, бывший командир лейтенанта Жохова, мог рассказать о человеке, чье имя стало ключом к фотосокровищу Николая фон Транзе?

Новопашенного дома не оказалось. Соседи назвали бир-штуббе — пивной подвальчик, где его можно было найти в этот час. И не ошиблись.

Рунд изобразил радость нечаянной встречи и заказал две кружки пива и два стаканчика можжевеловой водки.

— Жохов? — Старик развеял рукой зависшее над столиком облако табачного дыма. — Был такой… Помню…

Алексей Николаевич. Поэт наш… Он шел на «Таймыре» вахтенным начальником. Это в первую экспедицию. Потом, это уже в 14-м, во второй наш поход, пошел он старшим офицером «Таймыра» и одновременно помощником начальника экспедиции Вилькицкого. Ко мне на «Вайгач» его перевели в августе, и не по доброй воле. Хуже некуда, когда друзья-ровесники один под начало другого попадают. Они с Вилькицким в Петербурге на одних балах кружились. Но одно дело в столичных салонах мушкетерствовать, другое — полярную ночь зимовать нос к носу… Тут приятельство порой, как торосы ломает… У Бориса-то служба хорошо шла, вверх и гладко. Папа — генерал, начальник всей гидрографии. Но надо сказать, Андрей Ипполитыч сыну не потакал. И экспедицию Борис возглавил лишь после двух чрезвычайных обстоятельств: смерти отца и тяжелой болезни начальника экспедиции генерал-майора корпуса военных гидрографов Сергеева. Тяжелый был человек Сергеев. Он в наше тайвайское сообщество не вписался.


стр.

Похожие книги