Выполняя приказ Кабанова следить за фрегатом, на берегу находились двое его бойцов, Славик и Гена, вооруженные карабином и пистолетом. Пираты подобрались с противоположного конца бухты, поэтому ребята и не заметили их, но с началом стрельбы спецназовцы обошли нападавших, и стрельба в той стороне резко усилилась.
Угасла она очень быстро. Всего морских разбойников было одиннадцать человек, но четверых подстрелили с бригантины, а Слава и Гена без особых проблем справились с остальными.
Жаль, что они не сделали этого раньше. Нет, трудно винить ребят, они были далеко и не могли успеть, просто на этот раз пассажиры тоже понесли потери. Первыми выстрелами пираты убили женщину, а двоих мужчин ранили. Но беды на этом не закончились.
Ушедший было прочь фрегат вдруг лег на обратный курс. Может, на нем услышали выстрелы, может, их предупредили иным способом, – какая разница? В любом деле важнее всего результат, а он был плачевен.
Теперь оставалось ждать штурма, боя, схватки, но пираты не решились ломиться через узкий проход в бухту прямо под дула пушек. Они отложили решение судьбы на вечер, а пока спустили паруса и встали на якоря неподалеку от берега.
36
Константин Сорокин. Схватка с фрегатом
Пираты не решились на немедленную атаку, но положение людей на бригантине было отчаянным. Собравшиеся на совет спецназовцы понимали, что это лишь отсрочка и с наступлением темноты вспыхнет решительный бой.
Исход его был известен заранее. Стоило фрегату войти в бухту – и он получал залп в упор из девяти бортовых пушек, но потопить одним залпом парусный корабль невозможно. Следом неизбежно последовал бы абордаж, где сказалось бы огромное численное превосходство джентльменов удачи. Не считая раненого Кабанова, на бригантине осталось только шесть опытных бойцов да еще три с половиной десятка мужчин, которых в серьезном деле можно было не принимать в расчет. Драться в таких условиях с тремя сотнями головорезов было бессмысленно.
Скорее же всего, пираты даже не станут рисковать фрегатом. В темноте обрушатся со всех сторон на шлюпках, потеряют несколько десятков человек на подступах к своему бывшему кораблю и во время подъема на него, а дальше будет то же, что и в предыдущем варианте.
Даже если не ждать и самим выйти в море, то ситуация повторится – с тем отличием, что тогда бортовым залпом угостит их фрегат. А затем абордаж и тот же печальный результат.
Никто из собравшихся никого ни в чем не упрекал. Да, они сами задержались в бухте, ставшей теперь ловушкой, но никаких состязаний в скорости и маневренности они бы не выдержали, а фрегат все время маячил в пределах видимости.
– По-моему, остается одно: свезти всех людей на берег, а корабль уничтожить, – предложил Геннадий.
– Там нас и отловят, – мрачно пообещал Рдецкий. – И без того чудом оттуда выбрались.
– Мы можем вести партизанские действия, – поддержал Геннадия Слава. – Мы будем всегда иметь превосходство над мелкими группами, а столкновения с крупными силами постараемся избегать. У нас есть некоторое преимущество в стрелковом вооружении, а это уже немало.
– Этого преимущества мы лишимся максимум за два боя, когда кончатся патроны. Да и по острову долго не побегаешь, – не согласился Кабанов.
Вид у него был измученный, но он крепился изо всех сил, лишь курил больше обычного.
Другие выглядели ненамного лучше. Вячеслав Чертков, Николай Ившин, Геннадий Грушевский, Григорий Ширяев, Виталий Королькевич, Константин Сорокин. Лейтенант ВДВ, лейтенант ОМОНа, лейтенант армейского спецназа, старший сержант и сержант ВДВ, старший лейтенант спецназа флота. Все в запасе. С ними вор в законе Рдецкий и штурман торгового флота Ярцев. Остальных приглашать не стали.
Совещание происходило в капитанской каюте, самой большой на бригантине и единственной свободной от детей. Все собравшиеся усиленно налегали на крепкий кофе, а накурено было так, что все виделось словно в густом тумане.
– Хорошо, а что ты предлагаешь? Оставаться на бригантине и ждать неизбежного боя? – спросил Слава.
Кабанов загасил окурок, глотнул кофе и сразу закурил опять.
– Нет, оставаться – тоже не выход. Здесь мы точно погибнем. Но и на острове шансов уцелеть у нас практически не будет. Так что думайте, господа.
