– Обязательно. – Глеб с завистью смотрел, как Сашка Художник, словно ребенка малого, качает в руках заветную бутылочку. – Только погоди немного.
Порылся в карманах. Достал оттуда пухлый бумажный конверт.
– Это тебе. Здесь три, две я прижал – на общак… Сам понимаешь…
Рустам открыл конверт, любовно провел пальцем по зеленым корешкам.
– Левак загнали? Спасибо, мужики. Да, насчет общака – я все понимаю, Глеб, не беспокойся.
И закрыл конверт. Глеб знал, что деньги ему были нужны.
Очень нужны.
Еще бы: трое детей, больная жена, квартиру опять-таки снимать, что тоже непросто без московской-то прописки. Надо пойти все-таки к Игорю, пусть нажмет на этих придурков в префектуре: сколько еще парню скитаться с временной регистрацией?
Глеб знал, что в других группах с директорами не делились. Не принято было.
Это ведь только название – директор.
А так – принеси, подай, пошел на хер, не мешай…
Глеб делился.
Всегда.
Сашка не возражал.
Он сейчас вообще не мог возражать, он отсутствовал, качая на руках бутылку с вожделенной коричневой жидкостью…
Рустам сунул конверт в карман и направился к выходу.
– Рустик, погоди… – Глеб прикуривал, отгоняя дым, навязчиво лезший в глаза. – Где это ты так насобачился?
Рустам остановился у самой двери, повернулся.
– Ты же знаешь, Глеб, у меня отец – лучший часовщик во всей Чечне… – Он сглотнул вдруг ставшую густой слюну и тихо поправился: – Был.
И вышел, аккуратно притворив за собой скрипучую дверь.
Отца его убили дудаевцы.
Давно.
Еще в девяносто втором.
Рустам вывозил тогда в Россию молодую беременную жену и не смог постоять за старика.
А сам старик отказался уезжать наотрез, уповая на законы гор, уважение к сединам и силу тейпа.
Не помогло.
Слишком много людей знало часовщика Ахмета, слишком много ушей слышало о его богатстве.
Слишком многим хотелось добраться до нажитого добра первыми…
Рустам даже не узнал, кому мстить: налетчики были в масках и камуфляже – боялись стать кровниками не самого последнего тейпа.
Так, по крайней мере, сказали соседи.
А дальше – ищи ветра в поле.
И тогда Рустам объявил месть всей Ичкерии.
В Первую чеченскую он воевал на стороне федералов. Зло воевал, грамотно. Надеялся – вот еще немного, и доберется, под пытками узнает у врагов, кто убил отца.
Чеченцы его не возненавидели.
Понимали, в чем дело.
А потом был позор Хасавюрта…
И он ушел.
Просто не мог больше.
И не хотел.
Да и семью надо было кормить.
А дальше – спасибо Глебу.
Помог пристроится…
Глеб очнулся. Сашка, уже отхлебнувший грамм эдак сто пятьдесят, усиленно звал его присоединиться.
А что?
И вправду, коньячок сейчас са-а-авсем не помешает…
Выпили.
Покурили.
Потом – еще по одной.
Пустую бутылку Глеб предусмотрительно отволок в сортир этажом ниже.
С похмелья Шацких бывал в гневе и без такого серьезного повода.
Стоило вернуться и усесться за монитор, как в кабинет ворвался красный как рак информационный босс:
– Ларин, у тебя выпить есть?
Глеб еще раз с уважением подумал о Ленке. Так Рафика допечь – талант нужен.
Особый.
Нда…
– Нет, Степаныч. Все, что было, Сашке на опохмел ушло…
Шеф-редактор, казалось, покраснел еще больше.
– Ну, тогда хоть закурить дай.
– На. – Глеб щелчком подтолкнул к шефу пачку «Парламента», потом спросил, заранее зная ответ, но понимая, что начальству надо немедленно выговориться: – Что случилось, Рафик?
Рафик, все так же пыхтя, вытащил сигарету, прикурил, успокаиваясь:
– А то ты не знаешь… Эта стерва совсем с ума спрыгнула. А жаловаться бесполезно, Главный скорее меня уволит. Уйду к чертям…
Глеб хмыкнул.
– Степаныч… Ты давно с Ленкой работаешь?
Рафик поморщился, пожевал губами, вспоминая.
– Ну, лет пять как… А что?
– А ничего. Она когда-нибудь другой была?
– Какой другой?
– Ну, вообще… другой…
Шеф неожиданно выпрямился. Взглянул на Глеба зло и остро:
– А, вот ты о чем… Была, Глеб, была. Как это ни странно… Материлась как биндюжник всегда, глазками стреляла всегда, но как бы тебе объяснить… понимала. А сейчас – звездняк такой, что… Да ты и сам все понимаешь…
Глеб кивнул:
– Кажется, понимаю…
– Понимаешь?! Да ни хрена ты не понимаешь!!! Ты думаешь, она не знает, что полстраны новости смотрит только для того, чтоб на ее сиськи полюбоваться?!! Рейтинги такие, что Главный в жопу ее готов через раз целовать!!! Хорошо еще, что через раз…
