Диагностические чары, спроецировавшие внутренности Макса в отдельный круг, окончательно убедили девушку в реальности происходящего. Макса не стали класть в больницу, а просто прописали двухнедельный курс зелий, и выдали список упражнений, велев выполнять его по возможности.
Кристи долго не могла поверить, что это всё: «Никаких физиотерапевтов, серьезно?» В аптеке они с профессором Флитвиком купили всё необходимое. Профессор не соврал, они потратили около двух с половиной тысяч фунтов. Макса трясло от суммы, однако Кристи вполне спокойно расставалась с деньгами, очевидно, у них на самом деле были средства. Он поверил в то, что ему наконец-то повезло, и страх перед нищетой разжал свои пальцы.
За школьными принадлежностями они пошли только после прохождения лечебного курса — после похода в волшебную больницу Максу стало плохо. Кристи долго ругалась на идиотов-магов, которые не могут оформить ребенку больничный, но спаивала ему прописанные зелья по рецепту и заставляла делать упражнения. Через две недели подросток окреп, забыв о головных болях и слабости, и чувствовал себя вполне хорошо.
Флитвик помог уладить проблемы с больницей и социальными службами. И, как бы ни хотела Кристи оставить Макса у себя, ей пришлось идти вместе с ним и Флитвиком в магический квартал Глазго, обменивать фунты на галлеоны и делать покупки согласно списку. Макс сначала хотел отказаться от сопровождения — он чувствовал себя отлично, но Кристи уперлась: «Я верю, что ты можешь, но я не хочу беспокоиться за тебя. А вдруг тебя украдут на органы? Так хоть вместе умрем». Макс был сражен этим аргументом наповал.
Выбрала Макса волшебная палочка из вербы с сердцевиной из пера оккамия[7]. Обошлась она недешево, но то тепло, которое его затопило, когда он коснулся палочки, было в десятки раз дороже. Мальчик почувствовал себя свободным и сильным, взяв ее в руки. В воспоминаниях его магия ощущалась иначе, но то, что он чувствовал сейчас, нравилось ему в разы больше.
Взмахнув палочкой и увидев разноцветные искры, он окончательно поверил в то, что является магом. Значит, образы, которые периодически лезут в голову — воспоминания, а не бред. Получается, он не Максвелл Стюарт, а кто-то другой? Что происходит? Как все непросто…
Мальчик никак не ожидал, что Кристи подарит ему целую сову, ругаясь на отсутствие нормальной связи, и ворвётся на платформу, чтобы его проводить.
В поезде ему показалось, что на перроне промелькнуло знакомое лицо светловолосого парня лет пятнадцати. Но он исчез так быстро, что Максвелл не успел рассмотреть подростка как следует.
Хогвартс-Экспресс и платформа 9 и 3/4 вызвали ворох новых воспоминаний. Он помнил вокзал и сияющим, и полуразрушенным. Помнил беженцев в сороковых, и, видя сегодня светящиеся радостью лица детей, Макс чувствовал себя не в своей тарелке. Контраст воспоминаний и реальности бил по нервам.
Мальчик сидел в купе, смотрел на платформу и вспоминал. Эвакуацию, бомбежки, разрушенный Лондон, трупы и кровь, страх и боль. Решимость преодолеть смерть… А раз он здесь и едет в Хогвартс повторно, значит, у него все получилось — он добился своей цели.
Смущали только последние воспоминания, которые он никак не мог объяснить. И тот парень, мельком виденный на платформе, присутствовал в них.
Он четко помнил тоннель, путь и яркий свет в конце, мальчишку с добрыми и грустными глазами и долгую болезнь, которую сопровождали постоянная слабость и тепло. Вкус пирогов.
Дальше память его подводила, Максвелл никак не мог ухватить сливающиеся образы за хвост. Они были ярче реальности, насквозь пронизанные ощущением спокойствия, неги, словно зачарованный сон.
Может, это и правда был сон… Кто знает, что творится с мозгом во время комы? Врачи говорили, что этот процесс не изучен и почему некоторые так и умирают, а некоторые выходят из комы спустя годы, так и не известно.
Максвелл запер купе и просидел в раздумьях почти всю дорогу, не реагируя на стук в дверь. Также мимолетно прошло прибытие в Хогсмит, путешествие через озеро. Замок не произвел на него такое волшебное впечатление, как на остальных, потому что за пятьдесят лет он совсем не изменился.
