Древние лодки, казалось, были ровесницами замка. Я сидела рядом с Гарри и старательно жмурилась, скрестив руки и ноги и показывая пальцами фиги. «У меня есть дом, я не твой, я не принадлежу тебе, я гость, всего лишь гость» — как мантру талдычил про себя.
А замок смотрел и гудел, давил на меня своей громадой и, казалось, даже щупал. Когда я склонилась вместе со всеми, ощущение чужого взгляда убралось и давление ушло. Глаза я открыла лишь тогда, когда лодка стукнулась о камни. Переход через пристань к дубовым дверям замка в моей памяти остался урывками. Я пыталась сосредоточиться и привыкнуть к местной магии. Она была настолько концентрированной и густой, что от неё гудел каждый камешек и земля, а воздух буквально застревал в горле. Неудивительно, что здесь не работает электроника.
В самом замке было ничуть не легче. Гудение трансформатора лишь усилилось, резонируя от стен. Виски медленно наливались тяжестью. Обереги молчали, Хогвартс больше не пытался повлиять на меня, это были лишь мои личные ощущения. От этого гудения чувства обострились, и мне было откровенно неприятно стоять рядом с Роном. От него разило знакомым сладковато-металлическим запахом. Очень уж диким оказалось сочетание одиннадцатилетнего мальчишки с запахом месячных. А вот от Гарри ничем неприятным не пахло. От него веяло простором, свежескошенной травой, зелеными яблоками и чуть-чуть теплом… а, нет, от него пахло. От волос отчетливо тянуло запахом разложения. Грейнджер стояла впереди, вот от нее ничего не чувствовалось. От неё даже не веяло ничем, наоборот — её волосы как будто втягивали гудящее поле Хогвартса и окружающих. Забавно, таких ощущений от неё в поезде не возникало. Я потерла виски и помассировала горло, пытаясь притупить тошноту. Поле Хогвартса обострило мою чувствительность в десятки раз, раньше я никаких запахов от Гарри не чувствовала. Кошмар.
Наконец, вернулась МакГонагалл и впустила нас в Большой зал. Народу стало гораздо больше, и я судорожно сглотнула, дыша ртом. Съеденные в обед бутерброды настойчиво просились назад. При виде Распределяющей шляпы я тихонько застонала, и Гарри, наконец, заметил, что со мной что-то не то.
— Вадим, тебе нехорошо?
— Очень, — выдавила я. — Не наклоняйся ко мне.
Поттер покорно отошел, зеленые глаза беспокойно смотрели на меня. Распределение началось. Все распределялись по канону. Лонгботтом отправился в Гриффиндор, Грейнджер — туда же, Малфой — в Слизерин, шляпа едва коснулась прилизанных волос. И вот на табуретку сел Поттер. Шляпа молчала долго, очень долго.
— Гриффиндор!
Алознаменный факультет взорвался такими овациями, что задрожали окна. Гарри сполз со стула, проковылял к столу, где его тут же затормошили и затискали. Я с тоской посмотрела на троих Уизли за столом и поняла, что на Гриффиндор точно не пойду. Гарри сел за стол и с надеждой уставился на меня. Еще тридцать человек, среди которых — ни одного иностранца, и вот…
— Уадэм Уол… хов!
— Вадим Волхов! — поправила я хмуро, подходя к табурету.
Женщина неодобрительно поджала губы и опустила шляпу мне на голову. Та поджала полы и, так и не коснувшись моих кудрей, заорала:
— Слизерин!
Неверящий и огорченный взгляд Поттера.
Блин, вот я попала. Придется вспоминать родословную, доказывая, что не случайный мутант. Стол факультета сдержанно аплодировал, пока я шла к нему. Малфой поймал мой взгляд и кивнул на место рядом с собой. Я села и осторожно втянула воздух в грудь.
Откровенно противных запахов не было, хотя почти все дети вокруг излучали такое, что по телу прокатывались мурашки и волосы начинали шевелиться. Малфой пах озоновой свежестью и какими-то цветами, в которые вплеталась тонкая и откровенно лишняя гнильца. От Кребба веяло пещерным эхом и сырыми камнями. Гойл излучал солнечное тепло и пах свежесрубленным деревом. Напротив меня сидел Теодор Нотт. От него пахло костром и чувствовалось тепло, в запахе костра мне чудился запах закопченого мяса. Так, похоже, это было проклятье, но оно… пошло на спад? Я потерла гудящие виски. Тошнота никуда не делась. Первый день — а мне уже хреново. Может, всё-таки рвануть в Россию? Девяностые — не так уж и страшно. Один раз уже пережила.
