Пока я разглядывал искусственного Ксено, портреты шептались.
— Как он сказал? Волхов?
— Иностранец? Мало того, что род потерял самостоятельность, так еще и иноземную фамилию взял?
— Арис, не переживай. Ну, поменяли фамилию, с кем не бывает? Не Бакер и ладно.
— А вдруг это хуже пекаря? Были Лавгуды, стали непонятно кто!
— Столько веков убили на восстановление дара — и всё псу под хвост!
— Да ладно тебе, Октавиус, зато кровь разбавили новым родом. И посмотри, какой красивый мальчик. И масть светлая, кудрявая. Потомки будут очаровательные…
— Что-то он не спешит знакомить нас со своими предками. Может, безродный? Эй, как там тебя, ты точно чистокровный?
Я вздохнул. Так, похоже, местные Джарвисы мало того, что умеют думать, так еще и имеют собственное мнение по каждому поводу, которое хрен оспоришь. Впрочем, стоило мне только один раз рявкнуть во всё горло, как они замолчали и превратились во внимательных слушателей. Я рассказал портретам все последние важные новости, заинструктировал Тенси до головокружения и с чистой совестью отправился к ближайшему перекрестку вызывать Ночной Рыцарь.
Они выскочили совершенно внезапно и скрутили меня так быстро, что я даже пискнуть не успел. Перед глазами успели мелькнуть длинные темные одежды, на голову упал пахнущий землей мешок.
— Аккуратнее! — выкрикнул кто-то за спиной. — Его нельзя заклинаниями!
«Ну, наконец-то! Клюнули!» — успел подумать я, а потом на затылок обрушился удар — и сознание отключилось.
Кто бы что ни думал, а решение сделать из побратима приманку для Пожирателей далось Северусу тяжело. Если бы Вадим засомневался хоть на секунду, если бы он не мог за себя постоять, Северус не позволил бы ему участвовать в этом и придумал бы что-то другое. Разумеется, без сопровождения Вадим никуда из Хогвартса не уходил. За ним постоянно следили люди из Ордена Золотой Розы, а Темный лорд лично вручил ему собственноручно созданный маячок.
Но Северус всё равно терял покой всякий раз, когда целитель ступал за ворота школы. Да еще Пожиратели упорно не клевали, и с каждым днем желание плюнуть на все свои планы и свалить за границу становилось всё крепче и крепче. Вот уж правду говорят, ожидание хуже смерти.
У зельевара и так характер был не сахар, а теперь раздражительность и вовсе достигла апогея. Дошло до того, что ученики начали обходить его по широкой дуге, а коллеги — коситься, явно гадая о причинах такой лютости. На все аккуратные расспросы Северус рычал и огрызался. Досталось даже директору Амбридж, которую угораздило дать ему какое-то бестолковое задание на очередном педсовете. Или потребовать отчета? Северус не запомнил. Зато воспоминание о побледневшей, вжавшейся в спинку своего трона директрисе и её извинениях будет бережно хранить не только он, но и весь преподавательский состав.
Спокойствия не добавлял и факт женитьбы Вадима. На фоне остального — мелочь, но Северуса поставили в известность постфактум, не посоветовались, даже мнения не спросили, черт возьми! Холодная, рациональная часть разума, не забитая злостью и раздражением, осознавала, что Вадим просто-напросто отзеркалил его собственные действия, даже тоже сказал, что от Лавгуд только дети и нужны, но от этого внутри воняло и кипело только сильнее.
Поэтому когда привидения и портреты заорали о нападении, Северус помчался на место со всех ног, чтобы проораться на придурочных подростков первым.
Дверь он распахнул пинком и чуть не поскользнулся на мокром полу, что только усугубило и без того поганый настрой. А лежащий в огромной кровавой луже Драко Малфой, судорожно кашляющий и зажимающий раны, и вовсе ввел в такое состояние, которое больше подобало бы вызванному из адских глубин демону.
Наверное, это был стихийный выброс — хватило одного взгляда, чтобы раны затянулись. Заклятье даже не успело сформироваться. Северус выдохнул, закрепил неожиданный результат дополнительными чарами и похлопал Малфоя по щекам.
— Вы можете встать?
Драко только молча моргал. В огромных глазах стоял шок, серые губы кривились и дрожали. Взъерошенный, мокрый и какой-то несчастный он вцепился в свою разодранную окровавленную рубашку и весь сжался, словно пытаясь стать меньше. Даже когда Муди превратил его в хорька и переломал ребра, Малфой не был таким… сломанным.
