– Да, так оно и бывает. Резонатор начинает работать от электрического разряда определенной мощности. Какой – не известно. И теперь уже вряд ли удастся узнать. Но ты не расстраивайся, "погасить" я его сумею, главное – остальные части найти, – сказав это, Кирилл ободряюще похлопал девушку по спине.
Вера машинально отстранилась. Она вдруг почувствовала, что ужасно устала и очень хочет спать. Тело, ставшее каменно-тяжелым, так и норовило завалиться в сторону, слова собеседника доходили до нее, словно сквозь толстый слой ваты на ушах. Тяжело опираясь о стол, девушка поднялась, с трудом удерживаясь на ногах.
– Поищи… Там в коробках много всякого хлама… – она вяло махнула рукой в неопределенном направлении и чуть не упала. – В общем, будь как дома… А я, извини…
Качаясь от стены к стене, Вера еле добралась до спальни и, как была в испачканной футболке и старых шортах, кулем повалилась на кровать. Раздеваться и умываться уже не было сил.
Едва ее голова коснулась покрывала, как она мгновенно провалилась в тяжелый мутный сон, похожий на бред.
Утро началось несладко. С трудом открыв глаза, Вера долго лежала в душном полумраке, пытаясь сообразить, что же вчера произошло. Память упорно отказывалась помогать ей в этом нелегком деле, вместо четкой и связной картины событий подсовывая невнятные фрагменты непонятных картин: бабушка и Анатолий Васильевич, взявшись за руки, бегут по пляжу; она сама в виде бронзовой статуэтки и Юлька в очках, с важным видом расхваливающая ее перед невидимым покупателем; светловолосый мужчина, пьющий с Барсом на брудершафт; и над всем этим отчетливо вырисовывалась пузатая бутылка с надписью "Армянский коньяк".
Все ясно. Вера закряхтела, приводя себя в вертикальное положение. Голова раскалывается, тело затекло от неудобного положения, под веки словно насыпали песку… Вчера она напилась, очевидно, с горя, и ей приснился кошмар. Девушка уныло поплелась в ванную, по дороге столкнувшись с бодрым до отвращения Кириллом.
Нет, к сожалению, не приснился…
– Доброе утро! – вежливо поприветствовал ее гость, придерживая дверь.
– Доброе… – буркнула Вера.
При виде заполненной до краев ванны ее мысли приняли другое направление. Полежать в приятной прохладной водичке, понежиться, а потом – под холодный душ. Безусловно, это было лучшим средством для восстановления организма, находящегося под непрерывным стрессом. Так, кажется, и бабушка говорила… Или не она? А, впрочем, какая разница! Вера вдруг почувствовала, что если сию же секунду не смоет с себя вчерашнюю пыль, то умрет на месте.
Скинув одежду прямо на пол, девушка погрузилась в чуть тепловатую воду по самую шею и чуть было не застонала от удовольствия. Вода мягко поплескивала о затертые эмалированные бортики. По коже пробежала щекочущая волна воздушных пузырьков. Ах, хорошо… Вера неспешно провела рукой по телу и замерла, ощутив на себе что-то непонятное и чужеродное. Задержав дыхание, девушка медленно поднялась из ванны, так же медленно опустила глаза и тут же заорала от ужаса: всю ее, от ног до самой шеи, покрывала сероватая склизкая шевелящаяся пленка.
– Мама, мамочка! – она заметалась между раковиной и огромной бельевой корзиной, дрожа от отвращения и пытаясь соскрести этот кошмар. Куда там! На воздухе пленка сразу застыла и уплотнилась. Одновременно с этим она посветлела и перестала шевелиться, но ощущения приятнее не сделались.
– Кири-и-илл!
– Что? – откликнулся тот из-за двери.
– Помоги! Помоги! Сними с меня это! Господи!
– Что снять? – мужчина деликатно просунул голову внутрь. – Шисс! Стой спокойно!
– Мама, мама…
– Стой, не дергайся! – он резко дернул ее за плечи и стянул пленку вниз. – Забыл тебя предупредить…
– Сними это с меня…
– Сейчас сниму… Да не бойся ты так! Ничего страшного, обычная биопленка. Кожа от нее, кстати, становится только лучше, чище и здоровее. Все, снял.
Веру затрясло. Не глядя, девушка сдернула с вешалки полотенце и что есть силы треснула им своего спасителя.
– Идиот! Я чуть не умерла от страха! Что эта дрянь делает в моей ванне?!
Тот только рассмеялся, перехватывая ее руку, занесенную для нового удара.
