— Знаем вас, расшаркались там по паркетам. Все флоберничаете. Ничего-то в вас русского не осталось. Впрочем, я не о тебе. Выпьем!
Это была эпическая картина, восклицает Историк. Два великих человека вот так, запросто, сидели друг с другом за столом и выпивали! Густые усы, кучерявые бороды, мощные лбы, особенно у Некрасова, который уже облысел, все это впечатляло даже неподготовленного зрителя.
— Похвастаюсь своим чистописанием, — произнес Николай Алексеич после пятого бокала. — Я ведь поэму пишу, по словечку ее собираю. Дай, думаю, Русь растормошу. Да ты послушай:
И добрая работница,
И петь-плясать охотница
Я смолоду была…
Или вот:
Чего орал, куражился?
На драку лез, анафема?..
Иди скорей да хрюкалом
В канаву ляг…
— Дальше не помню. Башка трещит… Да ты-то, ты-то как? Все молчишь?
Но Тургенев не любил говорить о себе.
— Я давеча был у Ивана Александровича, он жалуется на то, что в «Искре», как раньше в «Свистке», очень уж неумно наступают на некоторых представителей интеллигенции, тех, кого вы называете «постепеновцами»…
— У Ивана Александровича? — Некрасов вытянул губы и издал смешной звук. — У этого индюка с Моховой? Маразматик жалуется? Старая крыса. Я знаю, он заодно с Катковым. Я ему еще набью морду, узнает Некрасова!.. А про «Свисток» ты мне не говори! В нем слава России. И сейчас мальчишки-газетчики, завидев меня, кричат: «Дедушка, голубчик, сделай мне „Свисток!“» Вам, либералам, этого не понять…
Он заплакал, но тут же вскочил и сказал:
— Я тебя знаю. Ты меня презираешь. — Взгляд его сделался безумным. — Но народ меня не забудет! К топору зовите Русь!!!
Он кинулся к стене, опрокинув бутылки, и схватил охотничье ружье.
— У-y!.. Всех расшибу!!!
Здесь доселе ловко прятавшийся Историк получил прикладом по голове, и окончание достославного происшествия кануло в Лету, хотя по некоторым, возможно недостоверным слухам, Некрасов был убит в завязавшейся перестрелке.
НОВЫЕ АНЕКДОТЫ ИЗ ЖИЗНИ ПУШКИНА
Как известно, Пушкин очень не любил старых евреев, зато молодых евреек, напротив, любил очень основательно. Как-то раз один еврей сказал ему: «Нехорошо, Александр Сергеич, стариками-то брезговать!» — «Да больно вы мне нужны!» — нашелся Пушкин.
Незадолго до смерти Пушкин решил сменить свою фамилию на фамилию жены. После чего он прожил еще много лет и написал романы: «Обрыв», «Обломов» и «Обыкновенная история».
Когда правая рука Пушкина окончательно приросла к члену, он стал писать зубами. Друзья удивлялись и считали эти стихи подделкой. Все ведь знали, что левой-то руки у Пушкина не было!
Когда Пушкин и вовсе сошел с ума, он решил отправиться на Северный полюс. Родные отговаривали его от этой затеи, доказывая, что там даже чернила замерзают. «Насрал я в ваши чернила!» — отвечал Пушкин.
Однажды Пушкин выколол себе оба глаза и пошел просить милостыню на дорогах. Прохожие улыбались и говорили: «Ох, уж этот Пушкин! Вечно он что-нибудь придумает!..»
У Пушкина был лохматый пес по кличке Шпиндель. Друзья часто путали его с Пушкиным, на что поэт сильно сердился и однажды облил своих детей керосином и поджег.
Мать Пушкина не особенно любила Пушкина, а сам Пушкин очень любил своего отца, Сергея Пушкина, а дядя Пушкина тоже любил отца Пушкина, а самого Пушкина любил еще больше. Даже бабушка Пушкина любила всех этих Пушкиных. Потому о них и говорится в истории: семья Пушкиных!
Но ближе к «Раману»!
Эпиграф 1
Упейся книгою моею,
Уешься, коль охота есть,
И коль ты брюхом крепок, смею
Я предложить еще прочесть!
Эпиграф 2 Я лиру посвятил…
Эпиграф 3 «Раман» Лапенкова — настольная книга шизофреника. Оноре де Бальзак
Эпиграф 4
Я памятник себе воздвих,
Не трожь рукам! —
Получишь в дых!..
Эпиграф 5
Я памятник воздвиг, он тверже медных лбов,
К нему не зарастет тропа ортодоксалий.
Его не сокрушит упорный стук жлобов
И дух коммунистических фекалий!
Эпиграф 6
«Раман» Лапенкова — нательная книга диссидента. Лапенков
А теперь все хором: «Марш русских диссидентов»…
Глава первая (еще раз), в которой (наконец-то!) будет все, что надо: герои, описания природы, намек на интрижку и даже некоторое подобие сюжета, а главное, здесь почти не будет Лапенкова. Если это, конечно, возможно.
