Эллери Куин предложил сержанту Вейли прогуляться в магазин Унекера.
— Унки, сколько у вас было экземпляров «Европы в хаосе» в утро ограбления?
— Одиннадцать.
— Но когда грабитель вернулся вечером, осталось семь. Четыре книги были проданы. Вы записываете покупателей?
Унекер принес из чулана увесистую тетрадь и, послюнявив палец, открыл нужную страницу.
— Мистер Хазлитт. Он купил фторой экземпляр, тот, который украли из его кфартиры… Дальше… Мистер Хорнелл, старый клиент. Затем мисс Джанет Микинс. И шетфертым был мистер Шестер Сингермэнн.
— Да благословит Бог вашу немецкую педантичность, — сказал Эллери Куин. — Пошли, Вейли. У нас много дел.
— Все просто, — произнес Эллери на улице. — Вор крадет ценную марку и прячется в книжном магазине Унекера. Услышав шум, он прячет ее в первую попавшуюся книгу, «Европу в хаосе», и убегает из магазина. Марку нужно вернуть. Он возвращается вечером, дожидается, когда старик пойдет ужинать, и скупает все экземпляры «Европы в хаосе». Но ни в одной из семи книг марки нет. Он возвращается ночью и узнает из журнала адреса покупателей. Следующей ночью он грабит Хазлитта…
Они подошли к старинному дому из песчаника, в котором жил Бенисон.
— Я не видел приглашение Ульмов, — рассказал гостям коллекционер. — Мой помощник Уильям Планк следил за моей коллекцией и проверял почту. Должно быть, он и перехватил приглашение. Планк воспользовался шансом пробраться к ним в магазин и назвался Бенисоном.
— С того утра вы его не видели? — спросил Эллери.
— Разумеется, нет.
— Чем он занимался, мистер Бенисон?
— Сортировал марки, составлял каталоги, отвечал на письма. Он прожил здесь две недели. Я был рад его компании несмотря на некоторые странности.
— Странности?
— Он сторонился людей. Когда ко мне приходили, он прятался в своей комнате.
— Меня интересуют его привычки.
— Он нюхал табак.
Эллери и Вейли переглянулись.
— Как мой отец, — улыбнулся Куин. — Планк нюхал регулярно?
— Точно не знаю, мистер Куин, — неожиданно нахмурился филателист. — За те две недели, что он прожил здесь, я лишь однажды видел, как он нюхал табак, хотя мы целыми днями работали вместе.
— Можно воспользоваться вашим телефоном, мистер Бенисон? — Эллери встал.
— Пожалуйста.
Куин сделал несколько звонков, потом положил трубку и обратился к Бенисону:
— У вас не найдется пара часов времени? Я хотел бы кое-что вам показать.
— С удовольствием.
Они отправились на 49-ю улицу. Прежде чем подниматься в магазин Ульмов, Эллери зашел в книжный магазин и через минуту вышел со стариком Унекером.
В магазине братьев Ульмов их уже ждал детектив Хеффли из страховой фирмы и Хазлитт. Фридрих Ульм сидел рядом с Хеффли, а Альберт, в зеленых очках, — в углу.
— Добрый день, господа! — поздоровался Эллери Куин. — Я собрал вас, чтобы прояснить это запутанное дело. Я пригласил еще мистера Петерса с Хинчмэном и еще одного человека.
Повисло тяжелое молчание. Наконец приехали Петерс и Хинчмэн.
Через несколько минут дверь отворилась еще раз. В комнату заглянул седой мужчина, чем-то напоминавший птицу.
— Входи, отец, входи! — весело пригласил его Эллери. — Ты как нельзя вовремя. Джентльмены, инспектор Куин.
Старый инспектор фыркнул и сел. Он вытащил табакерку и с наслаждением вдохнул табак.
— Кража «черного пенни», как вы называете эту марку, — начал Эллери Куин, — была интересной задачкой. Я сказал «была», потому что дело раскрыто.
— Раскрыто? — переспросил Бенисон. — Значит, вы нашли Планка?
— В этом не было необходимости. Вспомните, Планк носил темные очки и черные усы. Любой человек, мало-мальски знакомый с криминалистикой, знает, что людей обычно запоминают как раз по таким незначительным деталям. Мистер Хазлитт, который, по словам Унекера, не отличается особой наблюдательностью, видел напавшего на него человека при тусклом свете фонаря и запомнил усы и очки. Без особого риска ошибиться можно предположить, что Планк хотел, чтобы его запомнили. Убежден, это маскировка. Усы, конечно, фальшивые, а темных очков он не носит. — Все дружно кивнули. — Это первый и самый простой из трех пунктов в цепи моих рассуждений, которые ведут к преступнику. — Эллери повернулся к инспектору. — Отец, ты старый любитель табака. Как часто ты подносишь к носу эту гадкую вонючую пыль?
