И если Тони не станет отрывать его от марок, ему этого счастья надолго хватит. Тони молодой, шустрый, вот пусть и тащит на себе корпорацию «Эффективность». В конце концов, он сам на этом настаивал. Хотя, надо признать, дела у него идут отлично: множество промышленных предприятий, страховых компаний, банковских контор и прочих организаций уже сделали заказы. Пройдет какое-то время, утверждал Тони, и ни одному деловому человеку даже в голову не придет, что можно обойтись без услуг корпорации «Эффективность».
Прозвенел звонок, и Паккер пошел открывать. Наверняка вдова Фоше со своей кастрюлькой.
Оказалось, нет.
— Мистер Клайд Паккер? — спросил человек, стоявший на лестничной площадке.
— Да, сэр, — ответил Паккер. — Проходите, пожалуйста.
— Меня зовут Джон Гриффин, — сказал гость, сев в предложенное кресло. — Я представляю Женеву.
— Женеву? Вы имеете в виду правительство?
Гриффин предъявил свои документы.
— Хорошо. Чем могу быть полезен? — спросил Паккер несколько прохладным тоном, поскольку большой любви к правительству не испытывал.
— Насколько я понимаю, вы являетесь старшим партнером в корпорации «Эффективность», верно?
— Кажется, так оно и есть.
— Вы не уверены?!
— Не на все сто. Я, безусловно, партнер, а вот старший или еще как, утверждать не стану. Всеми делами заправляет Тони, и я в них не вмешиваюсь.
— Вы и ваш племянник — единственные владельцы фирмы?
— Вот это абсолютно точно. Мы никого не хотим брать в долю.
— Мистер Паккер, в течение определенного времени правительственные службы вели переговоры с мистером Кампером… Он ничего вам об этом не рассказывал?
— Ни слова. Я занят своими марками, и он старается меня не беспокоить.
— Мы заинтересованы в ваших услугах, — сказал Гриффин, — и пытались их купить.
— Пожалуйста. Платите деньги и…
— Но вы не знаете сути проблемы. Мистер Кампер настаивает на отдельных контрактах для каждого подразделения правительственных служб. Получается чудовищная сумма…
— Оно того стоит, — заверил гостя Паккер. — Можете не сомневаться.
— Но это несправедливо, — твердо сказал Гриффин. — Мы готовы заключить соглашения по каждому департаменту, хотя и это — уступка с нашей стороны, поскольку правительство положено бы рассматривать как одного заказчика.
— Послушайте, — не выдержал Паккер. — Зачем вы со мной об этом говорите? Я не занимаюсь делами корпорации. Этими вопросами ведает Тони. Вам придется вести переговоры с ним. Я лично в мальчишку верю: у него голова варит. А меня «Эффективность» мало интересует — только марки.
— Вот именно, — обрадовано произнес Гриффин. — Я об этом и хотел поговорить.
— В смысле?
— Дело в том, — Гриффин перешел на доверительную интонацию, — что наше правительство получает ежедневно вместе с почтой множество марок. Не помню точную цифру, но это несколько тонн филателистического материала в день со всех планет Галактики. В прошлом мы реализовывали их через несколько филателистических компаний, но теперь администрация склоняется к тому, чтобы предложить весь филателистический материал оптом — и весьма недорого — в качестве условия заключения сделки.
— Отлично. Но что я буду делать с марками, если они будут поступать по несколько тонн в день?
— Не знаю. Но ведь вы так интересуетесь марками, а это великолепная возможность первому покопаться в превосходном материале. Думаю, что вам вряд ли кто предложит такой богатый источник.
— И вы хотите уступить все это мне, если я уговорю Тони пойти вам на уступки?
Гриффин расплылся в счастливой улыбке.
— Вы прекрасно меня понимаете.
Паккер хмыкнул.
— Понимаете?! Да я вас насквозь вижу!
— О, я бы не хотел чтобы у вас создалось неверное представление о правительстве. Это деловое предложение, чисто деловое.
— Надо полагать, за эти горы бумаги, от которых я вас избавлю, вы рассчитываете получить лишь небольшую номинальную плату?
— Чисто условную, — заверил его Гриффин.
— Хорошо. Я подумаю и сообщу вам свое решение Но сейчас, разумеется, ничего обещать не буду.
— Конечно, мистер Паккер. Я не стану вас торопить.
Когда Гриффин ушел, Паккер задумался о его предложении, и чем больше он думал, тем привлекательнее оно ему казалось.
