Так вот, плавать Игорь Васильевич умел. Он видел, как согнутое чуть не вдвое тело его чернокожего помощника бухнулось в воду, подняв кучу брызг. Далековато от берега — ну, может, и хорошо, там глубже. Все же бывший футболист сейчас, наверное, мировой рекорд установил по прыжкам в воду. Футов семьсот? Метров двести. Бежать было пару минут, и Бенсен боялся не успеть — сколько там человек может без воздуха обходиться?
Уже приближаясь, увидел Джина: он плавал метрах в двадцати от берега. Вернее, не сам Минго, а рюкзак с парашютом, что был закреплён на спине. Там, видно, был воздух, который и не давал всей конструкции из негра и парашюта утонуть. Добежал и с разгона бросился в воду. Как там ругается мистер Тишков? «Мать вашу, родину нашу»! Вода просто ледяная. Градуса четыре. Горная, от таяния снега. Дыхание перехватило, ноги перестали слушаться, но Игорь Васильевич плюнул на них и заработал руками. Доплыл — и, ухватив Джина за лямку парашюта, потянул к берегу. Весь заплыв даже и не запомнил: вот он врезается с разбегу в воду, а вот уже пытается вытянуть этого гиганта из воды.
Вытянул. Выволок. Перекатил. Расстегнул комбинезон. Минго никак на все эти потуги не реагировал, а ещё всё лицо у него было в крови. Игорь Васильевич попытался найти рану, но нет — ничего не обнаружил. Откуда же тогда кровь? Ладно, раз раны нет, то с кровью потом. Сейчас дыхание. В секции по плаванию в Бельгии их много раз учили делать искусственную вентиляцию лёгких, и вообще приводить в себя утонувших.
Конструктор перевернул Джина на живот и стал поднимать его за ремень. Вода должна вытечь из носоглотки. Потом с трудом — сам начинал окоченевать от купания в ледяной воде — перевернул помощника и стал вдувать в него воздух, поочерёдно ударяя руками в грудь. Тренер советовал быть аккуратным, а то ещё рёбра сломаешь. Ага, этому монстру сломаешь! Раньше сам рук лишишь. Где-то на втором десятке повторений Джина вывернуло водой, он закашлялся и задышал с хрипами и стонами, но в сознание не пришёл. Вернее, на секунду глаза открыл, но тут же они у него закатились, и голова обвисла.
Надо было дотащить Минго до машины и как можно быстрее отвезти в больницу. Кровь с лица Игорь Васильевич бывшему футболисту обмыл, но ведь она откуда-то взялась.
Ох, блин, ну и тушку отъел его помощник. Тут поневоле вспомнишь их соседа, того, что вернул вместо сотни франков сломанный скутер. Тоже Джин, между прочим. Ну, это его так окружающие звали — какой-нибудь Дженнаро или Джеронимо. Итальянец ведь. Любимым ругательством пьянчужки было Pezzo di merda — кусок дерьма. Вот Минго был здоровенным пеццо. Просто бесконечно здоровенным пеццо. Игорь Васильевич попытался взвалить его на плечи, и не получилось из этого ни черта. Даже приподнять тушку как следует от земли не смог. Пришлось ухватить под мышки и тащить волоком. Тоже так себе удовольствие. Какая-то сволочь, не иначе тот самый бельгийский итальянец Джеронимо, набросал на пути здоровущих скользких камней. Figlio di puttana — сукин сын. Раз тридцать за эти двести метров конструктор спотыкался и падал, а сверху на него — тушка негра. Пока из-под неё выкарабкаешься, пока снова эту пеццо ухватишь под мышки — уже и снова падать пора.
Дотащил. Вопреки русскому выражению, что своя ноша не тянет. И столкнулся с очередной проблемой: ему не поднять было более чем стокилограммовое тело помощника в кабину. Пришлось затаскивать лебёдкой в кузов. Счастье ведь, что именно такая у них машина! Взвалил, кое-как закрепил безвольное, но дышавшее тело в кузове лямками от гирокоптера и схватился за баранку. Дороги, к счастью, почти пустые, и город как вымер — а ещё над всем городом вой воздушной тревоги. Это что, из-за того самолёта, что врезался в Джина?
И тут перед взором конструктора явственно высветился хвост этого проклятого самолёта. Там были красные звёзды. Ну да, СССР же, а не США — звёзды не белые, а красные. Дак вот, от звёзд шли красные же полоски. Вот тебе и «пеццо ди мерда»! Китай! Джин сбил китайский фронтовой бомбардировщик в десятке километров от столицы Казахстана. Так это что, война?!
