Утром он сбивчиво объяснил дочери, что у него есть неотложное дело в Лондоне, и пошел в ангар выводить свой потрепанный, устаревший аппарат. Юлия вышла его проводить. Аэроплан взял курс на восток и исчез из виду, но в десяти верстах, когда она уже не могла его видеть, сделал поворот и на большой высоте снова пролетел над Клифтоном с направлением на океан и Америку.
Юлия ждала отца день и другой и не очень беспокоилась. Но на третий день один из родственников явился к ней из Клифтона и после долгих, наводящих на подозрение подходов дал ей прочесть напечатанное в газете сообщение о падении в океан аэроплана 66К315, принадлежавшего Идоле. В заметке сообщалось, что аппарат летел в направлении на Ньюфаундленд, был трижды опрошен патрулем американской заградительной линии, не дал ответа и был сбит в воду. Пилот и аэроплан погибли в океане.
Юлия осталась одна. Рука, за которую она держалась в младенчестве и отрочестве, которая опиралась на нее, когда она стала старше, рука, ставшая частью ее самой, исчезла, оставив чувство пустоты и утраты.
Газета, в которой сообщалось о катастрофе с ее отцом, была его последним следом на земле. Она много раз перечитывала ее. На одной из страниц там была другая заметка — сообщение о странном явлении на океане, об огромном столбе воды, неуклонно движущемся в направлении на Америку.
Юлия читала и эту заметку, но ей никогда не приходило в голову, что между двумя этими сообщениями есть какая-нибудь связь. Странная работа ее отца осталась тайной для нее, так же как и для всего остального света. Лист блокнота с пометкой в углу К11-32 лежал на столе с самого верху, и Юлия, убирая комнату отца и сметая пыль со стола, старалась делать это так, чтобы ни один клочок бумаги не был сдвинут с того места, куда его положил отец.
Впервые Юлия поняла, что значит остаться одной, без единой близкой души на свете. Печаль и заброшенность, пустота существования, нищета стали ее уделом. Многие люди улыбались ей когда-то в детстве, и она вспоминала их лица, но их давно уже не было около нее и она не знала, будут ли они улыбаться ей теперь, когда она в несчастьи и бедна. Дочь консула Гаэти все еще жила в Лиссабоне, но ее ничем не омраченная жизнерадостность была Юлии теперь тяжелее, чем когда-нибудь. И однажды, когда потребность дружбы и ласкового слова была нестерпимо сильна, она вспомнила сияющие глаза Дарнаты и его восторженные клятвы. Работа клифтонской станции возобновлялась по временам, и в один из таких дней она попросила соединить ее с Лагором в Индии и вызвать к телефону Дарнату из школы механиков.
— Это я, — сказала она, когда услышала в приемнике голос Дарнаты. — Я — Юлия Идола. Вы помните меня?
— Помню ли я вас? — ответил радостный юношеский голос. — Все эти годы не было часа, когда бы я не вспоминал вас. Тысячу, тысячу, тысячу раз благодарю вас…
— За что? — спросила Юлия, не понимая, за что ему следовало бы благодарить ее.
— За сердце и ласку… за свет глаз и звук голоса… За то, что вы вспомнили обо мне…
Юлия рассказала ему о смерти отца и о том, что теперь у нее во всем свете нет друзей, кроме него.
— Еще раз благодарю вас, — ответил Дарната, и серьезность звучала в его голосе. — Я ваш друг и отдам душу и тело, жизнь и счастье в тот момент, когда они вам понадобятся.
— Я хотела бы вас видеть, — сказала Юлия, желая представить себе, каким стал теперь маленький смуглый мальчик с сияющими влюбленными глазами.
— Назовите город, в котором вы живете сейчас, — ответил Дарната, — и я через два дня буду с вами…
Волнение, звучавшее в его голосе, испугало Юлию. Разговор с Дарнатой был радостью для нее, но тайный голос говорил ей, что ей лучше не называть города, в котором она жила.
— Я назову вам потом, — сказала она просто, — а пока, когда мне будет тяжело и я буду несчастна, я буду говорить с вами. Не требуйте от меня большего…
С тех пор несколько раз через большие промежутки случалось, что Юлия Идола говорила с Дарнатой, и его голос, доходивший до нее через разделявшие их пространства, был для нее источником ласки и исцеления.
4.
Первые известия о колесе пришли с острова Ньюфаундленда. Странным образом никто не видел колеса в момент выхода его из океана, и в сообщениях говорилось о некоем движущемся сером теле, по-видимому метеорите, упавшем с неба, пронесшемся через северные области острова в направлении на запад и при полете задевавшем землю. Движение сопровождалось вихрем и гулом. Полоса разрушений, оставшаяся после его прохода, достигала километра в ширину и была сплошной. Скорость движения не могла быть установлена с достаточной точностью, но была не меньше 80 километров в час. Жертвы разрушения — несколько десятков деревень и большая половина города Юнипера, совершенно сметенные с лица земли. Приблизительное число человеческих жертв — 75 тысяч. В заключение сообщалось, что, пройдя остров, метеор исчез в воде, где и затонул.
